Лучше рискнуть, чем киснуть всю жизнь в тоскливом комфорте и безопасности.
Все дороги вели к мрачной границе смерти.
Я рассуждаю философски. Полагаю, что это распространенный способ мыслить, когда тебе скоро стукнет тридцать. Своего рода защитный механизм, потому что человек начинает осознавать потери — потерю времени, достоинства, идеалов. Я не радуюсь тому, что остался без лодки, но аханье её вернет не больше, чем вчерашнюю молодость.
Дело не в платье, а в том, как его носят.
Временами сильные отбывают в мир иной, а слабые выживают.
(Иногда сильный сдастся, а слабый выживет.)
Происхождение переоценивают. Знатность можно обрести за одно поколение. Времена изменились. Лишь богатство имеет значение.
— Этими моральными призывами меня в угол не загнать.
— Но моральные призывы – самая эффективная сила в мире, капитан. В Америке нас разгромили больше они, чем сила оружия.
... И когда эти люди в тихом морозном воздухе пели псалмы, это производило впечатление. Когда они замолкали, и перед тем, как снова начинали движение, каждый раз наступала краткая тишина, и все слышали отдаленный шум моря. В итоге мистер Оджерс обнаружил, что ему придется совершить отпевание перед лицом более трех с половиной сотен человек, заполнивших церковь и стоявших во дворике.
Именно эта неожиданная дань памяти надломила Росса. Всё остальное он перенес. Не будучи религиозным человеком, Росс не обладал внутренними силами, чтобы пережить потерю ребенка, кроме собственной уязвленной силы воли. Внутренне он восстал против провидения и сложившихся обстоятельств, но крайняя жестокость нанесенного удара наложила отпечаток на его характер, сделав его еще более жестким и упрямым.
То, что Демельза, вероятно, выживет сейчас не вызывало у него прилива благодарности. Потеря слишком ошеломила и потрясла. Когда мать ребенком брала его в церковь, он повторял псалом, в котором говорилось:
«Если вы сегодня услышите голос Божий, не упрямьтесь». Но когда умерла мать, даже когда он плакал, что-то восставало внутри, чтобы оградить его от собственной же слабости, нежности и хрупкости. Он подумал: «Ладно, я потерял её и остался один. Так тому и быть». Сегодня он вел себя то как ребенок, то как человек зрелый.
Но это странное молчаливое свидетельство уважения и любви, выказанное всеми этими простыми работягами и полуголодными соседями, на время оторвавшимися от полей, ферм, шахт, каким-то образом пробило его защиту.
На похороны дочери Полдарка пришли люди обоих сословий: бедные и богатые.
- 1
- 2