Жан-Жак Руссо — цитаты из книг автора

Если б люди могли читать в сердцах друг друга, было бы больше желающих спуститься, чем жаждущих возвыситься.

Я думаю, что желание изучать мир в качестве простого наблюдателя является глупостью. Кто хочет только наблюдать, тот, в сущности, ничего не наблюдает; бесполезный во всяком деле и лишний во всяких удовольствиях, он ни в чём не принимает активного участия. Мы можем наблюдать действия других лишь постольку, поскольку мы сами действуем. И в школе жизни, и в школе любви приходится начинать с практического упражнения в том, чему хотят научиться.

Застенчивый от природы, в молодости я иногда бывал смел, но в зрелом возрасте — никогда. Чем больше я видел свет, тем меньше мог приспособиться к его тону.

Никогда я так много не думал, не жил так напряженно, столько не переживал, не был, если можно так выразиться, настолько самим собой, как во время путешествий, совершенных мной пешком и в одиночестве.

Время от времени я сочинял посредственные стихи, — это полезное упражнение для тех, кто хочет овладеть изысканными оборотами и научиться хорошо писать прозой.

Есть два рода лжи: ложь на деле, которая относится к прошлому, и ложь помысле, касающаяся будущего.

Самое верное средство завоевать любовь других — подарить им свою любовь.

Прикидываться равнодушной, когда сама во власти страстей; казаться весёлой и довольной, когда ты жертва тысячи невзгод; сочетать внешнее спокойствие с душевной бурей; никогда не говорить то, что думаешь, скрывать всё, что чувствуешь; притворяться ради долга и лгать из скромности — вот обычное состояние девушки моего возраста.

Мы опускаемся ниже животных, когда говорим для того, чтобы ничего не сказать.

Встарь совершали великие дела малыми средствами, а ныне — делают наоборот.

Мудрец, все свое нося с собою, носит в себе и свое счастье.

... предрассудки — сущие исчадия ада, они портят лучшие сердца, то и дело заглушая голос природы.

Доброта, высказанная нам каким-либо человеком, привязывает нас к нему.

Мое дело сказать правду, а не заставлять верить в нее.

Не французы, не салонные острословы, не академики, не философы, а провинциалы, чужестранцы, живущие в глуши, юные существа, почти дети, восторженные мечтатели, которые принимают за философию своё благородное сумасбродство.