Анри Бейль – цитаты персонажа

Смех от счастья, зародившийся в его сердце с того дня, когда он ее увидел, вскоре заиграл и на ее устах.

Помимо художника, сама действительность обладает способностью пробуждать тонкие и сложные ощущения красоты. Но ведь художник есть сам часть действительности. И поэтому деятельность воображения, выливающаяся в форме творчества, есть рождение новой действительности, есть искусство изменять мир.

Белое, красное, черное — все это выразительные эмблемы сменяющихся времен.

Вернувшись после семилетних скитаний, я вижу, что во Франции невозможно добиться успеха, не унижаясь и не заискивая перед газетами.

Мое точное научное описание особого вида безумия, именуемого любовью, не может иметь успеха во Франции. Это безумие все реже и реже встречается в нашей стране.

Во Франции родился новый человек: банкир, владелец мануфактуры, почтенный промышленник, то есть человек с понятиями, в высшей степени положительными. Этот новый человек, конечно, не станет терять время на такие вещи, как моя книга.

Я никогда ни в чем не раскаивался.

Если Шекспир по времени отстоит дальше, то по внутреннему смыслу он гораздо ближе нашим дням.

Я слишком хорошо знаю, что если человек взялся за перо, то должен приготовиться к тому, что его будут ругать канальей.

Отчего не поверить в то, что мы получаем от наших матерей некоторую неуверенность в подлинности отцовства; если мать не вызывает никаких сомнений, то это только потому, что природа обставила материнство серьезными вещественными доказательствами.

Это какой-то водевильный суфлер, выступающий под разными именами, в разных газетах, по заказу разных министров и пишущий на разные суммы различные вещи.

Иногда при столкновении каких-нибудь будничных событий вдруг вспыхивают какие-то древние свойства человека и преображают его.

Все образы Данте заимствованы из реального повседневного мира Италии. Чистилище и ад пережиты равеннским изгнанником совершенно реально при жизни, которая жестокостью превосходит фантазию Данте, и только картины лучистого, многокружного рая были тончайшей игрой воображения умирающего человека.

Следует ли дразнить гусей, желающих спасти Рим?

— Что представляет собою единственное сословие, способное сейчас как-то существовать? Это, конечно, буржуазия с ее черствым стремлением время превратить в деньги.
— Вот тут-то и начинаются все возможности. Как только время перешло в деньги, так деньги открывают человеку возможность делать все. Он настоящий повелитель вселенной, он прокладывает дороги, строит города, насаждает леса, изобретает машины, он кормит голодных, он дает заработок целому краю.

— Было бы интересно поставить ваших молодых людей в условия полного благополучия и посмотреть, как они этим распорядятся. Превратите время, отведенное человеку для жизни, в любимую книгу новой аристократии, в чековую книжку банкира.
— Это счастливая идея! Я назову эту книжку, эту чековую книжку «шагреневой кожей».