Вас ожидают, пожалуйста, проходите. Чай, кофе? Эх, эти женщины, не знают, что делают. Знала бы эта простачка, что рядом со мной величайший халявщик. Цыган улыбнулся девушке, сверкнув золотыми зубами: — Мне кофе с коньяком, без сахара, а моему братану — он кивнул в мою сторону — чай с лайм-м... моном.
Цыгана передёрнуло, он сглотнул. — Братан, ты не прав, это уже не бабульки, это бабло! Много бабла! Это э-э-э бабловое бабло! Я тут прикинул свою доляху, и у меня в мозге нестыковочка выходит. Двадцать процентов от ста тысяч евро — это чё будет в рублях?
— Уж лучше бы ты, Грех, вспомнил, чё да как... В Тюмени мы потусили, ты потанцевал... Чёт я с тобой по душам там трепаться стал, ну и ляпнул, чё с младенчества в Ленинград... он Петербург щас... хотел попасть, посмотреть белые ночи и...
Я почувствовал, как меня пробрал нервный озноб. — И что? Мы пустились вчетвером на такси в Питер с факелами?
Цыган поджав губы, помотал головой. — Про факела забудь, не путай меня!..
Цыган махнул рукой. — ... Лёха — цыган, как камень, куда упал там и остался — не сдвинуть!