Дафна – цитаты персонажа

Душа человеческая как яблоко – с одного конца растет, с другого ссыхается. В ней все, что угодно – и пропасти, и провалы, и старые шрамы. Она и всесильна, но она же и беспомощна, и наивна, и глупа. Иногда она движется вперед, иногда откатывается.

Конечно, важно то, что ты говоришь. Безусловно важно. Особенно если это правильные слова. Но важнее: зачем ты говоришь, когда и кому. Истинное намерение, тайное желание – то, что за оболочкой слова. Опять же – пока человек не готов услышать, пока в нем самом не созреет вопрос, жажда ответа, жажда действия, изменений, шага – толку все равно не будет. Когда же это произойдет – самое простое слово может запустить машину.

— Купи мне чего-нибудь! — попросила проголодавшаяся Дафна.
Меф удивлённо посмотрел на неё:
— Покупать — мелко. Покупают низкие душонки. Я буду тебе всё дарить! Ты как, не против?
Дафна осторожно согласилась.
— Хочешь я подарю тебе это дерево?... Отныне оно твоё! Приходи к нему, когда захочешь, и говори: это моё дерево, мне подарил его Мефодий! Хотя что дерево? Вот зоопарк! Он тоже твой — я тебе его подарил! И площадь твоя! И так и быть: вон та звезда тоже! Чего она вылезла так рано? А ну погасить! — Меф вдохновенно забежал вперёд и принялся одаривать Дафну всем, что видел.
Дафна улыбнулась. Она уже поняла, что шоколадки ей сегодня не дождаться. И завтра, пожалуй, тоже. Меф был бедный студент и дарить мог только зоопарки и звёзды.

Мягкость и бесхребетность – разные вещи. Мягкость – от силы и мудрости. Бесхребетность – от слабости, вялости и полного отсутствия внятных внутренних ориентиров. Бесхребетного человека можно заставить пойти в магазин и убить молотком кассира. А вот мягкого – не заставишь. Мягкие люди на самом деле очень твёрдые. Все герои на войне – настоящие, не случайные – были мягкими. Психопаты обычно тихо сидели в окопах и размышляли, как слинять, получив неопасную рану в ногу.

Любое личное счастье стоит воспринимать как подарок судьбы.

Мир знает слово «любовь» в его дежурном виде, короче говоря, ест то, чем кормят в фильмах, а что ему соответствует — само наполнение понятия, всю его глубину — постепенно забывает.

— Как-то ты это криво сказал! — заметила Дафна. — Всё равно что начинать признание в любви со слов: не в красоте счастье.

Ни одно эгоистическое счастье не может продлиться долго, если оно полное. Счастье – это пиковое состояние. Все равно что стоять на вершине горы, на площадке шириной в ладонь. Долго не простоишь, ветер сорвет.

Когда у человека торчит нож в спине, он часто не видит его и даже не чешется. Зато когда в пальце заноза — сразу в панику и бегом в больницу.

Депрессия – крайне тяжелая вещь. И не только для того, кто ею страдает.

В общем, вот тебе твоё «спасибо» и иди гуляй!

Я желаю от человечества только одного. Чтобы оно оставило в покое меня и всех, кто мне дорог. Я выхожу из человечества добровольно. Слабоумные ублюдки, которые изобретают ракеты, убивают детей и животных, рубят леса, выкачивают из земли ее недра, — мне не братья.

Буслаев наклонился вперед, как человек, который идет против ветра.
— Ты мне нужна, — сказал он, ворочая слова, как камни.
Дафна, хотевшая сдуть очередного комара, забыла это сделать и позволила комару сосать ее кровь дальше.
— Это мужской вариант: «Я тебя люблю»? — уточнила она, стараясь, чтобы счастье в голосе не было таким явным.
— Почему мужской? — растерялся Меф. — То есть да, мужской. В общем, я тебя люблю.
Даф вздохнула.
— В общем, я тебя тоже люблю, — сказала она, подумав про себя, что это было самое бестолковое объяснение в мире.

Для любви редкие встречи скорее праздник, чем помеха. Они подкармливают воображение. Чем реже человека видишь, тем проще его любить. Излишним общением можно только все испортить.

Ага! А вот и ложка дёгтя в этой бочке с динамитом!