Мы рождаемся и умираем в одиночестве. Мы живем свою жизнь, как можем.

— Они дикари, язычники! Они ничью жизнь не ценят.
— Я... сомневаюсь в этом. Мы христиане, но не так давно мы тоже были язычниками. И когда мы были язычниками, вы думаете, мы не придавали значение заботе о наших семьях, наших детях?

Какой разумный человек не будет бояться крестьянина, который стал королём?

Чем многограннее природа человека, тем он интереснее, но в то же время опаснее.

Слушай высокородных и безродных, учись у принца и у пастуха, и помни: величайшая христианская добродетель — смирение.

В каком мире мы живём, если друзья наших друзей убивают наших друзей?

Мы вторгнемся и уничтожим её, и привяжем её к четырём лошадям, и её тело разорвётся! ... Или что-то вроде этого. И передай ей, что мы испытываем отвращение от таких мер, будучи христианами.

Лагерта не похожа на других, она не такая как саксонские женщины. Воин, земледелец, мать — она вся как сказка.

Мы все грешные, Джудит. С тех пор как были изгнаны из рая. Это наше общее бремя.

Если мы не меняемся, нас обходят и то, что было правдивым и реальным — перестает быть таким.

Никогда не поддавайся влиянию других людей, особенно таких как я. Всегда думай своей головой и поступай так, как решил.

— Если бога... или богов... не существует, то ничто не имеет смысла.
— Или всё имеет смысл.

— Ты не заставишь меня заняться с тобой любовью силой.
— Сила нужна лишь для врагов.