— А вы гопака танцуете?
— Ну что вы, что вы. Гопак нынче не в моде. Я прошёл пешком всю Европу и ни разу не видел, чтобы танцевали гопака. Сейчас у них в моде… м-м, форменное безобразие. Называется в-ту-степь.
— Ферштейн?
— А как же!
— А это не ты, когда на германскую войну шел, с моста свалился пьяный в воду?
— И бабы вытаскивали?
— Да.
— Я.
— Зем-ля-ки!
Третий правый ездовой, разворот налево. Батарея, к бою! Трубка — пятнадцать, прицел — сто двадцать. Батарея, огонь! Бац, бац — и мимо.
— Это не ты за купающимися девками подглядывал? А они за то вываляли тебя голым в крапиве?
— За мельницей?
— Да.
— Где две вербы и обрыв?
— Да.
— Хех, нет, не я.
Приготовьтесь, фрау — мадам,
Я урок вам первый дам.
Надо к небу поднять глаза
И запрыгать — ну, как коза.
— Мне бы такой работы, чтобы поменьше работы. Начальником могу.
— Это каким же начальником?
— А мне всё равно.
— Вольно, разойдись! Можно оправиться и закурить.
— А мы не курим!
Командует «бабьим батальоном».
— А это не вы ехали через Янковку на арбе с сеном и заснули, а у вас тем временем волов увели?
— Волы серые?
— Ага.
— Один с пятном?
— Ага.
— Нет, это не я.
— Значит, артиллерист, говоришь? Ну, а пушка где?
— Был бы артиллерист, а пушку мы — бац, бац, и… Ферштейн?
— Вы, только Вы напоминаете мне мою чернявую, мою любимую, мою безотказную… гаубицу!
— Ну где же она, ваша любимая, ваша чернявая?
— Погибла в неравном бою.
— Яков Ляксандрыч, так вы вдовец!
- 1
- 2