— Скажи спасибо, что у тебя есть крыша над головой. – Она подняла чашку, как будто чокаясь с невидимым гостем, сидевшим перед ней.
— Говорю, — ответил Гленнон, хотя быть благодарным и счастливым – это совсем разные вещи.

Гленнон сомневался, что разговоры с котом – хорошее оправдание, но признаться, что говорил сам с собой, было бы ещё хуже.

Всё, что они могли сделать, — это ничего не делать? Какая бессмыслица!

Гленнон старался дышать глубоко и медленно, вспоминая, как папа говорил: «Твои лёгкие прекрасно работают. Прекрати задыхаться».

Но с гневом так всегда: никогда не знаешь, когда произойдёт взрыв.

Не стоит портить слух в таком юном возрасте. Для этого есть школа и колледж, и все эти вечеринки и концерты, на которые вы будете ходить.

У Таунсенд тоже была богатая фантазия, но папа не заставлял её чувствовать себя виноватой. Гленнон удивился, как такое возможно.

— Очень легко умереть от переохлаждения. Нужна тёплая одежда снаружи и что-нибудь тёплое внутрь. И то и другое одинаково важно.

— Я не знакома с твоей мамой. Но я думаю, что это не твоя забота – помогать ей. Ты лишь ребёнок. Это твоя мама должна помогать тебе…

— Все соображают по-разному. Ты по-своему, но это не значит, что это плохо…

В жизни ты услышишь много плохого. Кое-что укоренится у тебя в душе, но это не значит, что это будет правдой.

Он понял почему сестра всегда пряталась, когда боялась. Стулья по бокам и стол сверху успокаивали: как будто он мог видеть все углы ящика, в который втиснулся, чтобы чувствовать себя в безопасности.