Осень в Париж на бульвар Сен-Мишель
Тихо прокралась вчера и со мною
Встретилась там, под густою листвой,
Тихой от зноя.

Шёл я на Сену тогда, и в душе
Вспыхнули вдруг хворостиночки песни -
Дымные пурпурные огоньки, Смерти предвестье.

Осень настигла. И вздрогнул бульвар,
Осени губы мне что-то шепнули.
Пёстрые листики-шутники
С веток спорхнули.

... Лето очнулось. И в этот же миг
Осень, смеясь, из Парижа бежала.
Все это понял лишь я, да листва
Чуть задрожала.

Инструмент обезумевший плачет, и ржёт, и гудит,
Мучит клавиши мастер слепой, напирая
стопой на педаль.
Это чёрный рояль.
Пусть отсюда бегут, у кого нет вина.
Это жизни мелодия, это она,
Этот чёрный рояль.
И шумит голова моя, слёзы в глазах,-
Поединка желаний моих окончание, тризны печаль
Этот самый рояль,
Будто кровь моего сумасшедшего пьяного сердца
вливает в свой ритм,
Так гудит
Этот чёрный рояль!

Моя душа — старинный замок:
Мох, жуть, гордыня, пустота.
(Что там в глазах моих огромных?
Лишь темнота, лишь темнота.

Заброшенные залы гулки,
С печальных стен устремлены
В долину взгляды темных окон.
(Глаза усталостью полны).

Здесь души в вечном хороводе,
Могильный дух, туман разлит,
И шелестят во мраке тени,
И нечисть по углам скулит.

(Лишь иногда в глухую полночь
В глазах печальных вспыхнет свет)
Смех слышится из окон замка
И виден белый силуэт.

Вся наша вера и дело -
Всё прахом, всё прахом, всё прахом.
Счастливцам везёт,
Кто одним лишь несчастлив:
Собственным крахом.

Потому что всё прахом,
Вся наша вера и дело,
Знамена, что мы водрузить хотели,
И отныне всё прахом -
Счастлив, кто сломлен крахом.

Счастлив, кто сломлен крахом,
Ибо отныне всё прахом,
Всё прахом, всё прахом, всё прахом.