Жизнь состояла не только из бальных фраков и медленных вальсов. В жизни ещё приходится ждать тех, кто не вернётся никогда.

Важно не то, что ты видишь, а то, что ты думаешь, что ты видишь.

Где ставишь палатку, там и центр мира.

Он не хотел меня обидеть. Я знаю. Но вот что я вам скажу. Тем, кто не хочет меня задеть, это удаётся лучше всех.

Получив немного, ты хочешь больше. Обретя больше, ты живёшь мечтой об обладании всем.

Женщину можно понять от силы на два процента, но и на эту малость надо положить жизнь.

Трагедия добавляет тебе благородства, горе возвышает, а вот позор разъедает и унижает, он портит твою кровь, убивает взгляд и сгибает спину.

Оказалось, смерть чрезвычайно утомительна, во всяком случае, для оставшихся в живых.

Жалость — всего лишь разновидность презрения.

...в основном мы не знаем ничего, наши знания в сравнении со всем тем, о чём мы не имеем понятия, ничтожны, как муравей против Эвереста или капля против всего Мёртвого моря, поэтому ту малость, которую мы знаем, надо помнить и не забывать ни в коем случае и включать в неё то, что нам только кажется, что мы знаем.

Иногда я даже думал, что хорошо бы мы все вправду онемели, заразились афазией, раз набралось столько вещей, о которых всё равно не стоит говорить.

Смех не действует на одиночек. Смех — коллективное помешательство.

Она рассмеялась, это был смех, выдержанный в виски, просмолённый и ошкуренный наждаком.

Нет в мире ничего идеального, всё всегда с изъяном, в счастье, радости, красоте непременно или таится подвох, или чего-то для безупречной полноты не хватает, а всеобъемлюща одна лишь бесполезная мысль о невозможности совершенства.