— Что там у тебя, пирог?
— Да, отрезать тебе?
— Крошечный кусочек... побольше!... больше!... чего ты боишься, режь нормальный кусок!
... Не будь ни расточителем, ни скрягой:
Лишь в чувстве меры истинное благо.
Тот, кто не может отказаться от сокровища, будучи в нужде, находится в оковах.
(Несвободен тот, кто не может расстаться с сокровищем в час нужды.)
(Кто не умеет в час нужды расстаться со своими сокровищами, тот несвободен.)
Каждый жаден до чужой судьбы и недоволен своей собственной.
[Гомер наелся испорченного мяса]:
Оооххх, я отравился! [теряя сознание]: Времени осталось мало… я… должен… доесть…
Есть много вещей, которые мы хотели бы выбросить, но боимся, что другие могут их забрать.
Проблема не в том, что мы не можем обеспечить бедных, а в том, что мы не можем удовлетворить запросы богатых.
Не учатся ничему некоторые и учиться не хотят. Кина американского насмотрелись или крышу срывает от жадности. Ты ему про аномалии, он тебе про хабар. Ни о чем думать не хотят, кроме бабок. Пока кишки по веткам не разбросает.
Если у вас есть 5 долларов, и вам надо отдать кому-то половину, вы расстроитесь. У Джонни было 300 миллионов и отдать кому-то половину?... Да ну... да ну на ***.
Голодная собака верует только в мясо...
А ещё...
... из предосторожности, и вместе желая несколько поиспытать его, сказал он, что недурно бы совершить купчую поскорее, потому что-де в человеке не уверен: сегодня жив, а завтра и бог весть. Чичиков изъявил готовность совершить её хоть сию же минуту и потребовал только списочка всем крестьянам. Это успокоило Плюшкина. Заметно было, что он придумывал что-то сделать, и точно, взявши ключи, приблизился к шкафу и, отперши дверцу, рылся долго между стаканами и чашками и наконец произнёс: «Ведь вот не сыщешь, а у меня был славный ликерчик, если только не выпили! народ, такие воры! А вот разве не это ли он?» Чичиков увидел в руках его графинчик, который был весь в пыли, как в фуфайке. «Ещё покойница делала», продолжал Плюшкин: «мошенница-ключница совсем было его забросила и даже не закупорила, каналья! Козявки и всякая дрянь было напичкались туда, но я весь сор-то повынул, и теперь вот чистенькой я вам налью рюмочку». Но Чичиков постарался отказаться от такого ликерчика, сказавши, что он уже и пил и ел.
Иллюстрация Александра Агина. «Сто рисунков к поэме Н. В. Гоголя „Мёртвые души“» выходили в 1847-1848 годах тетрадями по четыре гравюры на дереве в каждой.