Твои мысли пахнут совсем не так, как слова. И это слышно.

И еще я знаю, что когда твой подлинный цвет рвет тебя изнутри, можно завернуться в десять слоев белого или черного, ничего не поможет. Все равно что пытаться заткнуть водопад носовым платком.

Я не люблю истории. Я люблю мгновения. Люблю ночь больше утра, луну больше солнца, а здесь и сейчас, больше любого где-то потом.

У обоих всё запредельно и нараспашку, ловите кислород и прячьте посуду.

Только редко высказывающиеся люди умеют произносить такие убийственные в своей простоте фразы.

Рыжий безнадежно старше их. Не годами, а количеством вопросов, которые задает сам себе.

Для того они и существовали, особенные места, чтобы в них можно было прятаться — исчезая для других — и думать. Странным образом места влияли на «думанье».

Нет страшнее участи, чем знать о том, что будет завтра.

Сказать «да» просто, намного проще, чем всё время об этом помнить.

Это нервы, просто нервы, как оголённые провода, свисают во все стороны и за всё цепляются, причем здесь личность и степень её яркости, глупое ты существо?

— Дневник должен быть честным. Если встретили без восторга, так и надо писать.
— А если восторг был, но спрятанный в душе?
— Я пишу о том, что вижу, а не о том, где от меня чего спрятали.

Если не ищешь что-то конкретное, лучше сидеть и ждать, пока то, что тебе нужно, найдется само.

— Иногда любопытство пересиливает моральные принципы, — признался мальчик. — С вами такого не случалось?

В Доме дверь в чужую спальню — не всегда дверь. Для некоторых это глухая стена.