Полны таинственных возмездий
Мои пути!
На небесах былых созвездий
Мне не найти...

Таит глубин неутоленность
Свой властный зов...
И не манит меня в бездонность
От берегов!

Сомкнулось небо с берегами,
Как черный щит,
И над безмолвными морями
Оно молчит...

Но верю я в пути завета,
Гляжу вперед!
Гляжу вперед и жду рассвета
И он придет!..

Как темно сегодня в море,
Как печально темно!
Словно все земное горе
Опустилось на дно...

Но не может вздох свободный
Разомкнуть моих губ -
Я недвижный, я холодный,
Неоплаканный труп.

Мхом и тиной пестро вышит
Мой подводный утес,
Влага дышит и колышет
Пряди длинных волос...

Странной грезою волнуя,
Впился в грудь и припал,
Словно знак от поцелуя,
Темно-алый коралл.

Ты не думай, что могила
Нашу цепь разорвет!
То, что будет, то, что было,
В вечном вечно живет!

И когда над тусклой бездной
Тихо ляжет волна,
Заиграет трепет звездный,
Залучится луна,

Я приду к тебе, я знаю,
Не могу не прийти,
К моему живому раю
Нет другого пути!

Каждый день чрез мост Аничков,
Поперек реки Фонтанки,
Шагом медленным проходит
Дева, служащая в банке.

Каждый день на том же месте,
На углу, у лавки книжной,
Чей-то взор она встречает —
Взор горящий и недвижный.

Деве томно, деве странно,
Деве сладостно сугубо:
Снится ей его фигура
И гороховая шуба.

А весной, когда пробилась
В скверах зелень первой травки,
Дева вдруг остановилась
На углу, у книжной лавки.

«Кто ты? — молвила. — Откройся!
Хочешь — я запламенею,
И мы вместе по закону
Предадимся Гименею?»

Отвечал он: «Недосуг мне.
Я агент. Служу в охранке
И поставлен от начальства,
Чтоб дежурить на Фонтанке».