На школьных своих тетрадках
И на древесной коре,
На зыбких холмах песчаных
Я имя твое пишу.

На всех страницах прочтенных,
На всех страницах пустых,
На крови, камне и пепле
Я имя твое пишу.
<...>
На пустырях и в дебрях,
На птичьих гнездах в кустах,
На всех отголосках детства
Я имя твое пишу.
<...>
На всех осколках лазури,
На глади лунных озер,
На солнечных водоемах
Я имя твое пишу.

На беспредельных равнинах,
На крыльях летящих птиц,
На мельничных сонных крыльях
Я имя твое пишу.

На каждом луче рассветном,
На море, на кораблях,
На горных безумных высях
Я имя твое пишу.

На облачных испареньях,
На струях косых дождей,
На ураганных ливнях
Я имя твое пишу.

В мире нет беспросветных ночей
Вы мне верить должны если я говорю
Если я утверждаю
Что всегда даже в самой кромешной печали
Есть открытое настежь окно озарённое светом
В мире есть мечта начеку
Есть желанье которое нужно исполнить
Есть голод который нужно насытить
В мире есть благородное сердце
И пожатье надёжной руки
И внимательные глаза
И жизнь которая хочет
Чтоб её разделили с другими.

Мы — товарищи по ремеслу.
Видеть ночью дает оно зрячим.
Видеть — значит, понять и противиться злу,
Быть — не быть — это слово значит.

Надо верить, верить и знать,
Что в твоей, человечьей, власти
Быть свободным и лучше стать,
Чем сулила судьба или счастье.

Будет скоро большая весна.
Будет жизнь в небывалом расцвете.
А для этого сила живая должна
Одолеть мертвечину на свете.

Я думал что сумею разорвать пространство
Своей печалью голой одинокой
Я распростёрся на полу своей тюрьмы
Как здравомыслящий и опытный покойник
Увенчанный своим небытием
Я распростёрся на волнах абсурда
На зыби яда на влеченье к праху
И одиночество казалось мне сильней
И горячей чем кровь
<...>
Явилась ты и ожил вновь огонь
Мрак отступил заискрился мороз
Земля покрылась снова
Твоею светлой плотью
И я себя почувствовал крылатым
Явилась ты и одиночество ушло
<...>
Я шёл к тебе я шёл упрямо к свету
Жизнь обретала плоть звенел надежды парус
Мечтами сон журчал и ночь глядела
Доверчиво и просто на зарю
Лучами пальцев ты раздвинула туман
Твой рот был от росы рассветной влажен
Усталость отдыхом сверкающим сменялась
И я как в юности уверовал в любовь.