Лондон, 30-е годы прошлого столетия.
Своенравную мисс Гвинивер Петтигрю уже который раз увольняют с должности гувернантки. Успев стащить визитку работодателя в агентстве, девушка приходит по адресу и становится горничной, а затем и личным секретарем молодой актрисы. Взбалмошная нанимательница вводит Гвинивер в блестящий театральный мир — и начинается такое! За один вечер мисс Петтигрю преображается из серой мышки в даму из высшего света, добивается роли для своей хозяйки, примиряет рассорившуюся пару и безнадежно влюбляется. Словом — мисс Петтигрю живет одним днем!
— А что вы об этом думаете? Отдельный кораблик, плывущий по Темзе, сладкая поздняя клубника, шампанское «Дом Периньон», все!
— Клубника!? И вы не пришли?
Майкл рассказывает, как хотел сделать Делисии предложение, а она не пришла.
— Что бы ты мог посоветовать древнему памятнику красоте, как я?
— Что ж, если мы говорим о древних памятниках, тебе известно, что даже скульптуры Парфенона однажды были раскрашены в яркие, вульгарные цвета. Ужасно. А мне они больше по душе в своем естественном мраморном виде, настолько же выражающие мудрость и опыт, насколько и очаровательны.
— Джо Бломфилд, вам нет равных по части лести.
— А, может я имею в виду, что ваше место давно в музее? На самом деле, не стоит портить такой шедевр природы, Марджери, оставьте его в покое. Это мой вам совет.
— «Газ — невидимый убийца. Всегда носите с собой противогаз».
— Это так ужасно...
— Да, короткие рукава — жуть какая-то. Хотя расцветка симпатичная.
Мисс Петтигрю и Делисия ЛаФосс разглядывают витрину магазина, в котором стоят манекены в противогазах и висит предупреждение.
Обиженная женщина — это очень опасно. А разбитое сердце часто слишком жестоко.
— Пожалуйста, Делисия, я пытаюсь извиниться. Я думаю, вы слышали, что я на самом деле никакой не секретарь. Я боюсь, что я немного притворялась.
— Мисс Петтигрю, если вы так умеете притворяться, то вы очень в этом хороши.
— Гвиневра, Сара Грабб не будет никого осуждать за притворство.
Сара Грабб - это настоящее имя актрисы Делисии ЛаФосс.
— Да врежь же ты ему!
— Что!?
— Я же пианист, черт побери, я же мог сломать себе пальцы!
Майкл заступился за свою возлюбленную, ударив Ника Калдерелли.
— Гвиневра, мне страшно.
— Это просто учения, я уверена, что это учения.
— Это будут учения не каждый раз, правда? Мы собираемся вступить в войну?
— Да, собираемся и это еще одна причина не тратить ни секунды вашей драгоценной жизни. Послушай меня, когда-то и у меня были амбиции, не такие как у тебя, намного проще: брак, дети, свой собственный дом. Он погиб во Франции, в окопах. Хороший, стойкий человек, ты бы, наверное, назвала его скучным, но каждый раз, увидев меня, он улыбался и на одном этом мы могли построить целую жизнь. Твое сердце знает правду, Делисия. Доверься ему, ведь жизнь так коротка.
— Ты потеряла человека, который любит вас за то, какой вы есть, а не за то, какой вы притворяетесь.
— А ты, кто ты такая, чтобы говорить мне, какой выбор сделать, а какой нет?
— Я никто.
— По всей видимости — эксперт в любви.
— Нет. У меня никого нет. Я не эксперт в любви, я эксперт по отсутствию любви, Делисия. Я знаю, что такое жизнь без любви, и это та судьба, от которой я так ревностно желаю вас уберечь.
— Ты знаешь мое имя, Гвиневра?
— У меня сложилось впечатление, что вас зовут Делисия ЛаФосс.
— Сара Грабб. Из семьи Грабб, из Питтсбурга. Мой отец сталевар. Никто этого не знает, кроме Майкла и он не осуждает меня. <...> Это все, что у меня есть, Гвиневра. Ну, может, еще две дюжины пар туфель. Со всеми этими роскошными квартирами, показами мод, я никогда не была так близка к обладанию абсолютно ничем. Каждый день я просыпаюсь и думаю, стоит мне сделать один неверный шаг и я могу оказаться на одной из этих улиц, без одежды, без еды, без работы. Без друзей. Стану снова обычной Сарой Грабб. Ты знаешь, на что это похоже?
— Да, я знаю.
— Знаешь?
— По крайней мере, в этом мы похожи.
— Они не помнят прошлой войны, наверное...
— Нет, не помнят.
Гвиневра Петтигрю и Джо Бломфилд были свидетелями Первой мировой войны и наблюдают подготовку ко Второй.
— Рад встрече. Я Фил Голдманн.
— Вообще-то мы уже встречались сегодня утром, вы еще тогда были полностью голым.
— Топорик для льда?
— Он в ящике где-то, а лед в морозилке.
— Я ищу топорик для убийства, зачем мне лед?