Моё главное кредо, как автора: не бояться себя. Не бояться собственного видения мира, не бояться порывов души своей, не бояться своего мнения любого — словом, не бояться собственного субъективизма. Не бояться и не стыдиться. И поэтому — никакого конформизма в творчестве. Ни малейшего. Никаких компромиссов с кем-то или с чем-то, никаких сглаживаний углов, никаких оглядок вроде «ой, а как это поймут те?», «ой, а как то воспримут эти?», «ой, как я, автор, буду выглядеть в глазах третьих?» (Чаще всего подобные конформистские императивы включаются у авторов неосознанно) Такого внутреннего цензора надо гнать, я считаю. В хвост и в гриву гнать. Тут следует напрочь забыть о скромности и стать настоящим наглецом; а порою даже впасть в снобизм — если всё это нужно для того, чтоб отстоять собственные взгляды на жизнь или утвердить свой внутренний мир в произведениях.
И неважно, что завтра ты, возможно, эволюционируешь и будешь думать и чувствовать по-другому — пиши о том, как ты думаешь и чувствуешь сейчас. Зачем подтягивать себя к тому, чего нет.
Ведь любое творчество твоё, каждое написанное от души произведение — это есть ты, только более совершенный, в смысле более оформленный, более упорядоченный, более отточенный — по сравнению с тем, какой ты в обычной жизни есть, каким вообще в обычной жизни человек бывает, беспорядочный, хаотичный. Таким образом, творчество — это совершенствование себя. А публикация уже готовых произведений — поиск в окружающем мире родственных душ. Поэтому любая фальшь, любой авторский конформизм приводят к ситуации, когда произведения твои — уже не ты, а «ты и не ты», некий эрзац... Тогда творчество твоё — не совершенствование себя, а производство серийных продуктов типичного людского ума, — как правило, хитрого, но заурядного. Никакой ценности, на мой взгляд, такое творчество не имеет, и часы жизни на него тратить не стоит. Это всё равно что «полу-жить» или жить не совсем своей жизнью. Хотя можно, конечно, обратить литературу в ремесло и что-то даже с этого иметь — даже в плане моральном иметь... но это будет только ремесло.
Таково, по крайней мере, моё понимание смысла творчества, таково моё понимание литературы. И, видно, вследствие такого понимания, искренним мне в своих произведениях быть — очень легко.