У нее красивые волосы. Руки. Плечи.
Даже пахнет летом, носит смешные вещи.
И она гораздо ближе, гораздо резче,
каждым ракурсом хлещет,
по сети ужасных трещин,
как ребенок — прыгает, листиком затрепещет…
У нее косые шрамики на брови.
Родинки, лежащие буквой «ви».
Не язви.
И губы тонкие не криви.
У меня любовь к одиночкам уже в крови.
– У меня по всему телу родинки, – попыталась она спугнуть его.
– Я с удовольствием их посчитаю... – улыбнулся он и добавил: – ... Губами.
И родинки, что стоят, как проба,
На этой шее, и соус чили —
Опять придётся любить до гроба.
А по-другому нас не учили.
Человек – это невероятная машина, во многом совершенно неизведанная. У каждого из нас есть скрытый бак с энергией, которая хлещет, когда нам это нужно.
Ну что я могу поделать? Шаги легки.
Я стала резче, разборчивей и грубей,
в моем животе ревут мои мотыльки,
с такими крыльями, словно у голубей...