Возле «Сикстинской мадонны» Рафаэля стояло много людей – смотрели, о чем-то говорили… И неожиданно громко, как бы рассекая толпу, чей-то голос возмутился:
— Нет, я вот одного не могу понять. Стоят вокруг, полно народу. А что толпятся?... Ну что в ней особенного?! Босиком, растрепанная…
– Молодой человек, – прервала монолог Раневская, – эта дама так долго пленяла лучшие умы человечества, что она вполне может выбирать сама, кому ей нравиться, а кому – нет.
Похожие цитаты
Когда в Москву привезли «Сикстинскую мадонну», все ходили на неё смотреть. Фаина Георгиевна услышала разговор двух чиновников из Министерства культуры. Один утверждал, что картина не произвела на него впечатления. Раневская заметила:
— Эта дама в течение стольких веков на таких людей производила впечатление, что теперь она сама вправе выбирать, на кого ей производить впечатление, а на кого нет!
— Художник не может анонсировать свой шедевр.
— Почему? А разве Микеланджело не знал, что прославиться когда писал «Сикстинскую копеллу»?
— Он писал четыре года.
— Привет, дорогая.
— Привет. Где Хильда?
— Тише, не упоминай о ней — вдруг она объявится!
— В чем дело?
— В чем дело?! Эта дама невыносима! Я больше не могу ее терпеть! Она мне надоела! Она смотрит на меня с ненавистью, постоянно шпионит за мной!
— Ну, не преувеличивай!
— Я не преувеличиваю! Ты посмотри, что она сделала. Посмотри, что она мне дала. Это же все равно, что показать мне на дверь!
— Он расписал Сикстинскую Капеллу.
— Шестнадцатую Капеллу?
— Сикстинскую Капеллу.
— А кто расписывал остальные пятнадцать?
