— Когда-то я уже говорил, что, формируя свои подходы, мы будем руководствоваться идеологией здорового консерватизма. Это было несколько лет назад, тогда страсти на международной арене еще не достигали нынешнего накала. Хотя тучи уже сгущались. Консервативный подход — не бездумное охранительство, не боязнь перемен, и не игра на удержание, тем более не замыкание в собственной скорлупе. Это прежде всего опора на проверенную временем традицию, сохранение и приумножение населения, реализм в оценке себя и других, точное выстраивание системы приоритетов, соотнесение необходимого и возможного, расчетливое формулирование цели, принципиальное неприятие экстремизма как способа действия. И скажем прямо, на предстоящий период мирового переустройства, которое может продолжаться довольно долго, и окончательный дизайн которого неизвестен, умеренный консерватизм — самое разумная линия поведения, на мой взгляд. Разумеется, она неизбежно будет меняться. Но пока врачебный принцип — не навреди, представляется наиболее рациональным.
— А нездоровый консерватизм вас не пугает? Где грань, которая отделяет здоровье от нездоровья, и когда традиция из основы превращается в обузу?
— В обузу можно превратить всё что угодно. Если действовать неаккуратно. Когда я говорю о здоровом консерватизме, я всегда вспоминаю Николая Бердяева, о котором неоднократно упоминал. Это наш выдающийся философ, он, как известно, был изгнан из Советского Союза в 1922 году, человек, всем своим существом устремленный в будущее. Он тоже был сторонником консерватизма. Я возможно не воспроизведу точно его цитату, но он говорил: консерватизм — это не то, что мешает идти вверх и вперед, а то, что мешает идти назад и вниз, к хаосу. Если мы так будем воспринимать консерватизм, то это будет хорошим подспорьем для развития.
— А если говорить о традиции? Традиционные ценности... Вы предлагаете, чтобы традиционные ценности были основой для объединения мира. Но традиция — уникальна. Как можно всем объединяться на одних традиционных ценностях, у всех традиции разные.
— Конечно, есть огромное своеобразие и особые черты у каждого народа в разных частях мира. Но все-таки есть нечто такое, что объединяет всех людей. Мы все люди, и мы все хотим жить. Ценность жизни является абсолютной. На мой взгляд, тем же самым является ценность семьи. В основе — продолжение рода. Быть или не быть? Адаптировать ребенка очень важно, но прежде его должен кто-то родить. Вот вторая, абсолютно универсальная ценность. Есть и другие ценности. Я не буду их здесь перечислять. На основе этих общечеловеческих ценностей нужно строить то, что может быть предметом нашей совместной работы.