Люди не машины, в них нет механизмов. На случай физической поломки, на фабрике не штампуются новые детали. Их берут у других людей, тех, что уже не подлежат починке. Иногда у бракованных по мнению общества индивидуумов. Такие детали могут подойти, прижиться. Но они были, есть и остаются – чужими. Не родные, не свои. Потому, когда человек ломается, сколь не чини – прежним он уже не станет.
Морально же сломленные обмену и возврату не подлежат вовсе.