— Когда он умер, мне казалось что в моей жизни не осталось смысла.
— Как вы можете так говорить, лорд М?
— Но больше мне так не кажется. Я думал, что никогда не найду утешения. Но затем я стал вашим премьер-министром, и я думаю... я надеюсь, вашим другом. Конечно, ничто и никогда не вернет мне моего мальчика, но вами я обрел смысл жить дальше. И вы должны сделать то же самое. Вы должны выйти и должны улыбаться. Улыбайтесь, машите рукой, и никогда не давайте им знать, как вам трудно.
— Я обидела вас, леди Флора. И теперь я пришла просить вашего прощения.
— Только Бог может вас простить. Я была неправа. Теперь я понимаю.
— Вы не вели себя как королева.
— Я думала, это мой долг.
— Для того чтобы быть королевой, следует быть большим чем маленькой девочкой с короной. Нести ответственность за своих подданных. Они не куклы, с которыми можно играть.
— Мне следовало послушать, когда вы сказали мне ничего не предпринимать.
— Всегда легче давать советы, чем следовать им, мэм.
— Будет балл в честь коронации, мэм?
— Да, разумеется.
— Если, конечно, это не слишком дорого, лорд М?
— Надеюсь, что коронация у вас будет лишь одна, поэтому, я думаю, немного изыска разрешается.
— Они все думают, что раз я мала ростом, то всё ещё ребенок. Они всегда недооценивали меня. Они ждут, что я провалюсь. Они не верят, что я способна быть королевой.
— Я думаю, они ошибаются, мэм. И любой, кто посмеет прокомментировать ваш рост, должен быть отправлен прямо в Тауэр. Я знаю вас не так долго, мэм, но я уверен, что вы принесете большой вклад в историю монархии. Это правда, что ваше образование недостаточно в некоторых областях. Но у вас есть естественное достоинство, которому нельзя научиться.
— Они все думают, что раз я мала ростом, то всё ещё ребенок. Они всегда недооценивали меня. Они ждут, что я провалюсь. Они не верят, что я способна быть королевой.
— Я думаю, они ошибаются, мэм. И любой, кто посмеет прокомментировать ваш рост, должен быть отправлен прямо в Тауэр.
— Так много окон.
— Они почти разорили вашего дядю Георга.
— Как будет светло, по сравнению с Кенсингтоном.
— Неужели там было так темно?
— Было трудно видеть вещи ясно.
— Дрина. Прошу, Дрина. Сэр Джон — твой друг.
— Нет, мама. Он всегда был другом тебе, не мне.
— Я знаю, что мой долг — служить стране. Мама, ты знаешь, что я готова.
В провозглашении я упомянута как Александрина Виктория. Но мне не нравится имя Александрина. Теперь... я желаю зваться... Викторией.
— Полагаю, что вернусь в Ганновер. Вам больше не нужна гувернантка.
— Дорогая Лецен, кто-то должен управлять хозяйством, так, как угодно мне.
- 1
- 2