В англосаксонской литературе немало произведений, где герои соревнуются в благородстве. Например, «Запад и Восток» Киплинга. В нашей литературе я что-то не могу припомнить таких героев. У нас есть прекрасные, благородные герои, но им не с кем соревноваться в благородстве, они всегда в одиночестве.
Может быть, дело в том, что в нашей истории не было рыцарства? Чешутся руки написать стихи о состязании двух людей в благородстве. Но не могу найти сюжета.
Блажен, кому судьба вложила
В уста высокий дар речей,
Кому она сердца людей
Волшебной силой покорила;
<...>
Немногие небесный дар
В удел счастливый получают,
И редко, редко сердца жар
Уста послушно выражают.
Но если в душу вложена
Хоть искра страсти благородной, -
Поверь, не даром в ней она,
Не теплится она бесплодно...
1826 год
Рассказывают, что один мужчина женился, и когда невесту ввели к нему, он увидел следы оспы на её теле. Тогда он сказал: «У меня плохо со зрением… Я слеп». Спустя двадцать лет она умерла, так и не узнав, что он был зрячим, и когда его спросили об этом, он объяснил: «Я не хотел расстраивать её, показывая, что я вижу её изъяны». Тогда ему сказали: «Поистине, ты опередил благородных!»
Благороднейшее из искусств — делать людей счастливыми.
Вот и среди животных хуже всего поддаются приручению робкие и трусливые, а благородные — смелы и потому доверчивы и не бегут от человеческой ласки.
Имя Маэдроса для всех эльфов Средиземья было именем отваги и самоотречения; имя Финголфина — именем чести, имя же Финрода... Артанор не знал, как называется та добродетель, которая сделала Финрода вождем. Это была некая мудрость, отличная от мудрости ingolmor, мудрость духа и сердца. Она порождала странное благородство и порой казалась безумием.
Ты своё отдала другим, а значит, у тебя всегда всё будет. Век живи, а не останешься без еды и крова.
Изящество не терпит лести, а изящные люди всегда благородны. Они как морские ястребы, парящие среди звонких гроз. Они не потворствуют пошлости, как никто не бросает венок в лужу, пятная его достоинство.