Я тебя любил, а ты не понимала,
Сердце разбила. Сама не ожидала.
Пояснение к цитате:
Автор рассказывает о любви, чувствах и отношениях к юной девушке, которая разбила сердце Валееву. И сама того не ожидала.
С твоей душою всё в порядке,
Тебе не нужен монастырь.
Иди вскопай картошку в грядке,
И встретит скоро богатырь.
А богатырь — простой «вельможа»,
Поднялся в мыслях в небеса.
Он там познал, что Воля Божья,
С тобой войти в цветущий сад.
Не будь капризной ты девчонкой,
Доверься мудрому самцу.
Ему не будешь компаньонкой,
Придёте вместе ко «Дворцу».
Диапазон лиризма весьма широк – от садизма до мазохизма.
Слеза росы и неба просинь
в густых ресницах васильков,
и грусть вечернюю уносят
метели белых мотыльков.
Ни травы, ни цветы, ни ясень
не ждут большой ночной грозы,
и мир так радужно прекрасен
в прозрачных крыльях стрекозы.
Пьянит и воздуха глоток,
и нежный аромат сирени,
и зайчик солнечный прилёг
на загорелые колени.
Трубят шмели, что ты пришла,
мы голубям накрошим хлеба...
и одуванчиком душа
летит на голубое небо.
Сверни с дороги в сквер пустой,
остановись и просто слушай,
как в сумрак золотой листвой
летят берёзовые души.
Погожих дней наперечёт,
похоже, осень будет ранней,
а время сквозь тебя течёт,
смывая пласт воспоминаний.
Цветущий луг, гудящий шмель
под шум метели будут сниться,
журавль — за тридевять земель,
с тобой останется синица.
Опавший лист стремится в высь,
надеясь, птичьи стаи примут...
пора домой — там заждались
попутчики в большую зиму.
К утру измученный бессонницей
вздохнёшь — не тех, наверно, ждал,
трепещет бабочкой-лимонницей
листочек на игле дождя.
Осины красятся румянами,
а тучи набирают вес,
притих укутанный туманами
простуженный осенний лес.
От свиста ветра лужа морщится,
а ты всё предаёшь суду,
и желтизной больная рощица
неделю мечется в бреду.
Кленовый лист ладонью скрюченной
взъерошил волосы куста...
и кем-то осени поручено
всё ставить на свои места.
Ветла проводит битый лёд,
клин журавлиный встретим мы,
и белой бабочкой вспорхнёт
с весенних трав душа зимы.
Костистый тополь на плечах
поднимет солнышко в зенит,
и в такт мелодии ручья
ольха серёжкой зазвенит.
В дремоте чуткой тихий лес,
февраль — не время птичьих гнёзд,
но обещание чудес
таит молчание берёз.
И пусть сегодня нелегко
заполнить пустоту страниц...
для нас с тобой из облаков
налепит ветер белых птиц.
Над тенью ветер посмеётся,
взъерошит волосы рябин,
а в лужице монетку солнца
нашли и делят воробьи.
На волю из ледовой клетки
подснежник рвётся и ручей,
и шепчутся худые ветки -
пора учить язык грачей.
Мотивы нудные метели
сменило пение синиц,
не хочет слышать звон капели
седой сугроб, упавший ниц.
И что вчера казалось важным -
ненужный лист черновика -
плывёт корабликом бумажным
по синей луже в облака.
Лирика же — та, которую традиционно считают вершинной его наследия, выделяя один первый том из всего красного тринадцатитомника 1955-1961 годов, — странным образом поблекла. Отчасти это связано с общей девальвацией поэзии, утратой интереса к ней, переходом ее в маргинальный статус, но с любовной лирики Цветаевой и Пастернака, с натурфилософией Заболоцкого ничего не сделалось, в то время как отыскать читателя, думающего о себе или признающегося в любви словами Маяковского — задача почти нереальная. Связано это, видимо, с тем, что как раз это лирика — которую считали аполитичной и вневременной — была предтечей, а впоследствии и частью советского проекта.
Даже любовная его лирика ни в какой мере не интимна, ибо построена по всем риторическим законам: это ораторское выступление перед любимой, со всеми характерными для публичного ораторствования приемами от гипербол до повторов.
С увядающей осенью вечно морока -
забывает опять про обещанный снег,
а дожди барабанят в закрытые окна,
со слезой умоляя пустить на ночлег.
Не гадал, что скрывалось за вашей улыбкой,
и не верило сердце, что это игра,
не берёзовый лист — золотистую рыбку
доставали из невода веток ветра.
А ракита, озябшая, в платьице рваном
помахала платком — возвращайтесь на круг,
и душа переводит на язык расставаний
и несдержанный вздох, и касания рук.
Поддержу разговор о делах, о погоде,
понимая, что клятвы любые пусты...
уходящего в зиму, привычно проводит
разноцветная свита опавшей листвы.