— Я люблю тебя, — неожиданно сказал Генри и привлек меня к себе.
Я мгновенно забыла о Чарльзе. Генри обычно не был расточителен на слова о любви. За последние два месяца он произнес это ровно три раза, и каждый раз, когда он это говорил, я ужасно смущалась. Единственно правильная реакция на его слова была бы: «Я тебя тоже люблю», но я так и не смогла это вымолвить. Не потому, что я его не любила. А потому, что это не имело столько смысла, сколько его спонтанное «я люблю тебя».
