Стендап от Paramount Comedy

Мне 34 года и, как и любому нормальному мужчине, мне нравятся 20-летние девушки. Недавно я познакомился с одной такой, мы поехали к ней домой, дело дошло до секса и тут она меня останавливает и говорит: «Подожди, подожди. Я, конечно понимаю, тебе 34 года, ты, наверное, уже хочешь семью, но давай договоримся — мне от тебя нужен только секс, ок?». Меня удивило, насколько настойчиво она говорила: «Мне от тебя нужен только секс».
Ну ты что, блин, я тебя не для этого стаскивал пьяную с барной стойки и просил показать сиськи за коктейль, ты же идеальная мать!

Недавно услышал, что где-то в Сибири повесили гея на детской площадке. Я считаю, что это ужасно, ведь это гей-пропаганда. Нельзя же повсюду развешивать геев. Вешайте геев у себя дома. Я хочу, чтобы мой сын видел нормальных, гетеросексуальных, повешенных мужиков.

Скажите, сколько вы вместе? Полтора года? Скажите, у вас было за это полтора года такое, что вы что-то не поделили, ругаетесь, ругаетесь и чтобы вы, молодой человек, в конце правы остались? Что? Мне нужен кто-то, кто не будет лгать! Я ни разу в жизни не оставался в конце прав. Я не знаю, как это работает. То есть, даже если она переспала с твоим братом, и ты шел узнать, что случилось, то ты все равно будешь через пару минут стоять и думать: «Я ужасный человек! Почему я так с ней обращаюсь?».

Я рос в очень нетолерантной семье. Чтобы вы понимали, я был единственным нерусским мальчиком в классе, и поэтому, когда я выходил к доске читать стихотворение своего любимого поэта, это выглядело примерно так: я выходил и говорил «Сергей Есенин. Черный человек». И с задних парт кричали: «Нет, Гарик, это ты черный человек, Сергей Есенин нормальный!». Смеялись все, для всех это было нормой, даже я смеялся, потому что тяжело спорить с двадцатью белыми людьми.
Единственная, кто не смеялась, это была наша учительница. Это была ранимая натура, воспитанная Достоевским и Изабеллой, и она такая: «Ребят, ну тише, ребят. Ну как вы можете смеяться над его недостатками?».
Я стоял и говорил: «В смысле, недостатками?» и она «Ну вот, видите, он даже этого не понимает, а вы смеетесь».

Сложно радоваться законам, которые сейчас принимают. Все законы что-то запрещают. Единственная радость, которую можно испытать от такого закона — Ура! Мне это и не нужно было! Как будто государство играет со мной в морской бой.
Типа: «Запрещаем курить в помещениях». Ранили. «Запрещаем материться со сцены». Ранили. Меткие, бл*ть! «Запрещаем гей-пропаганду». Мимо! Ха, съели! Думали, я еще и педик? Не на того напали.

Я очень боюсь представить свои похороны, потому что на них, кроме родственников, приходят друзья и коллеги. А у меня все друзья и коллеги, это стендап-комики. А там, где собирается больше трех стендап-комиков, начинается открытый микрофон.

Мне 24 года, я не служил в армии и не собираюсь, но все мои друзья уже отслужили. Я слышу от них всех одну и ту же историю. Они приходят с армии, я спрашиваю:
— Че, братан, как отслужил?
— Я вообще четко служил, я лохов дрочил! Я за тряпку не брался, они там все у меня шныряли!
Все они говорят одно и то же. У меня один вопрос — где живут все лохи, которых унижали в армии? Где этот город? У меня нет ни одного знакомого, который на вопрос «Ну че, братан, как отслужил?» сказал бы «Да че-то *** его знает, чмо я».