Если я забуду о ненависти, то сразу же перестану существовать.
Я не чувствую в вас духа дворецкого. Да и выражение лица совсем непохоже... Я не могу проиграть невыразительному человеку.
— Тот, кто единожды отверг веру, никогда не сможет пройти через Врата Господни.
— Может ли тебя призвать тот, кто верует в Бога?
Мертвые неподвижны и ничего не могут сделать. Но я живой. И опираюсь на собственную силу.
— Тебе нельзя перенапрягаться. Может, пусть Себастьян разберётся?
— Он всего лишь одна из моих пешек. Подчиняется мне и исполняет приказы. Но пешка не простая. Он может пересечь всю доску за один ход. Вот так.
— Это не по правилам.
— Верно, если мы говорим об игре. Но в реальном мире правил нет. Судьба предрешена для коней, не подчиняющихся правилам, и пешек, ослушавшихся приказов. Если ослабите бдительность, вам поставят шах и мат.
Пусть исчезнут те, кто несчастен, пусть исчезнут те, кто бесполезен, пусть исчезнут те, кто осквернен.
Похоронный обряд — всего лишь инструмент. Силе, способной дать покой потерявшимся душам не нужны кости и похоронные обряды.
Я ненавидел ложь, однако лгал самому себе.
Бриллианты очень прочны, но при всей своей прочности они ещё и очень хрупкие.
Бриллиант — камень, излучающий изысканность вечности. Каждого завороженного его блеском ждет только уничтожение. Однако, даже зная об этом, воспротивиться невозможно.
У демонов нет преданности или вины за содеянное, они следуют своим принципам.
... Если бы только мои чувства тоже можно было бы похоронить.
— Кто ты сейчас?
— Что за глупый вопрос. Для вас, господин, я всегда всего лишь дворецкий.
— Себастьян, не стой столбом. Убей его!
— Да, милорд.