— Каждое утро я просыпаюсь и задаюсь вопросом, тот ли я человек, кем был вчера?
— Как по мне, все тот же.
— Приведу пример. Компьютер при выключении каждый раз загружает в память операционную систему. Так, может, каждое утро в мою память загружается личность Сохэя Сайкавы, и я просто играю эту роль?
Будь моя воля, я бы только размышлял. Лишь размышления делают нас свободными. Только вот на нас начинает давить какая-то неведомая сила, жизнь усложняется, и свобода исчезает. Уверен, когда я был ребенком, я мог себе позволить размышлять гораздо больше. Видимо, все люди с возрастом превращаются в дураков.
— Я с каждым днем старею. Так же неуклонно, как растут твои волосы.
— О, так вам длинные нравятся?
— Без комментариев.
Мир, в котором ты живешь, сильно ограничен. Хоть ты получаешь много информации, все быстро забывается и где-то теряется.
Реальность в любом случае затрагивает всех нас. С энергетической точки зрения, куда более эффективно по максимуму ограничивать физический доступ. В будущем физические встречи в реальном мире станут для людей роскошью, чем-то ценным. Даже пожатие друг другу руки станет особенным событием.
— Семь — особенная цифра. Она обозначает единственное одинокое число.
— О чем это вы?
— Попробуйте разделить числа от одного до десяти на две группы. А затем приумножьте все числа внутри групп. Можно ли сделать так, что эти два произведения будут равны?
— Невозможно. Одна из групп будет содержать семь, а значит, произведение будет кратно семи. Однако в другой группе семи нет, и произведения не могут быть равны.
— Видите? Именно поэтому семь — одинокое число. Как и B с D.
Если ты способна отрезать себя от природы и выживать, разве это не значит, что твоя внутренняя красота позволяет тебе так сделать?
Ты все еще злишься? Помни: эти эмоции подобны кристаллу на грани разрушения решетки — в том же состоянии неопределенности.
Все мы рождаемся гениями, но с возрастом становимся все заурядней и заурядней. Мы глупеем, и лишь потому способны работать да болтать о всякой чепухе.
Не думаю, что у нас, когда мы были детьми, была только одна личность. Мы постоянно противоречили себе, думали более разнообразно, чем сейчас. Но, постепенно подрастая, пытаемся объединить все в одну личность без противоречий, чтобы ужиться в одном теле. А потом, в итоге, все оказываются скованными своими телами. Тебе не кажется, что это огромное ограничение?