— То есть я попал к мурам?
— Да. И не могу понять, как живым ушёл. Им плевать на то, что ты новый. Им вообще на всё плевать. Они маму внешникам сдадут и будут при этом торговаться за каждый патрон.
— Я понял — человеческая грязь.
— Не оскорбляй грязь.
Даже самый слабый человек под давлением обстоятельств может вбить что-нибудь в голову с такой силой, что всемером не выковырять.
Новые спутники Карату очень сильно не понравились. И дело даже не в том, что один из них припалил ему губу, а второй невежливо общался. В этой машине царила атмосфера смерти. Что-то вроде табачной ауры в помещении, которое годами использовалось для массового курения дешёвых сигарет. То есть гибель — тут привычное дело, рядовое, возможно даже ежедневное. И то, как держится четвёрка вооруженных людей, как общается между собой, выдает в них волчью стаю, где каждый по мере сил старается быть сам за себя, корча крутого изо всех сил, а с другими его объединяют лишь дела неподъёмные для одиночек.
— Я думаю, всё дело в том, что вы, ребята, не дружите с английским языком. <...> Вот, допустим, случится большая перезагрузка. И прилетит сюда, в Улей, огромный кластер набитый разными ништяками. <...> Тот кластер прилетит из мира, где медицина добралась до высочайших вершин. Там почти всё можно вылечить, надо просто выпить нужное лекарство. И вот вы всей оравой заходите в центровую аптеку и находите... Ну, допустим, трёхлитровую банку с таблетками от гомосексуализма. Банка большая, её хватит на целую толпу, вылечит самые запущенные случаи. Вот только этикетка на ней будет на английском языке, без перевода. И вот вы смотрите на латинские буквы, и совершенно ничего не понимаете из-за своей врожденной необразованности. Поэтому оставляете банку и выходите из аптеки. Всё — занавес.
— Занавес? Ну и чё? К чему ты это сказал?
— К тому, что останетесь вы ***асами, отсосы убогие.
Как и всякий порядочный псих, Игорь не спешил признавать собственное безумие.
Нет, грим тут явно не из дешёвых. И попахивает деревенским сортиром, что для кинематографа излишне. Да тут вообще гримом не пахнет! Тут!..
Ходячий покойник дышал шумно, с натужным хрипом. И при этом медленной покачивающейся походкой приближался к Игорю. Руки не протягивал, вкусные мозги не клянчил, но это был именно зомби или что-то из этой же замогильной области. Мужик необратимо мёртв, это поймёт любой просто глянув в его погасшие глаза.
Дело ведь вовсе не в том, что, наконец, нашёл свою судьбу, с которой готов сосуществовать до гробовой доски, а в извечном стремлении самца как следует нагуляться.
Жизнь несправедлива. Ты строишь далеко идущие планы, прилагаешь усилия для их воплощения, и вдруг над тобой замахиваются исполинской мухобойкой — что-то непреодолимое вмешивается в твои замыслы крест на крест перечёркивая их жирной чёрной чертой. И далеко не всегда это осознаешь сразу, ведь судьба умеет обставить всё так, что сам не заметишь как полетишь под откос в ореоле обломков своего разрушенного будущего.
Усталость — первая причина травматизма после безалаберности.
Первое, что предприняла Кэт при виде живого и на вид здорового Рогова — от всей души врезала ему по лицу. Вторым делом расплакалась. Третьим объяснила, что он не имел права пропадать дольше чем на пятнадцать минут даже в лавовом потоке, не говоря уже о каком-то жалком ручейке.
Рогова унесло потоком воды в половодье.
— Рогов, мне надо кое-что от тебя узнать. Прямо сейчас.
Голос девушки, до этого весьма самоуверенный, резко изменился чуть ли не до просительного, чего за ней до сих пор не замечалось. <...>
— Спрашивай, конечно, — ответил заинтригованный Рогов.
— Мне надо точно знать, как ты ко мне относишься.
— Прекрасно отношусь. <...>
— Я для тебя объект, на котором можно неудачно пытаться демонстрировать мужское превосходство, или женщина, с которой ты хочешь прожить всю жизнь, воспитывая ораву детей?
Рогов, склонившись под низкие ветки, буркнул:
— Двигайся.
— Зачем?
— За тем, что я рядом хочу сесть.
— Мне тут самой места мало.
— Не перечь командиру. Я должен проверить, как удобно ты устроилась, и если удобства завышенные, принять меры по пресечению.
— Что за пресечение?!
— Комфортные условия провоцируют часового на сон, а это недопустимо: надо сразу пресекать во избежание засыпания.
— Глубоко в душе я хороший.
— Должно быть, бесконечно глубоко.
Уважение само по себе не возникает, его взращивать надо.
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Артём Каменистый — цитаты из книг автора