Я налил себе ещё вина. Я не понимал, что стряслось с моей жизнью. Я утратил изощренность, утратил свою суетную светскость, утратил жесткую защитную скорлупу. От чужих проблем потерял чувство юмора. Мне хотелось все это обратно. Пусть все ко мне приходит легко. Но почему-то я знал, что ни шиша не вернется, по крайней мере — сразу. Я и дальше обречен на муки совести и беззащитность.
Во мне много пуританского. А пуритане наслаждаются сексом больше кого бы то ни было.
Выходных я не любил. Все вываливают на улицы. Все режутся в пинг-понг, или стригут свои газоны, или драют машины, или едут в супермаркет, или на пляж, или в парк. Везде толпы. У меня любимый день – понедельник. Все возвращаются на работу, и никто глаза не мозолит.
Мне всегда больше нравилось бывать дома у женщин, чем когда они гостили у меня. От них всегда можно было уйти.
– Ты не понимаешь. Я стану великой. Во мне больше потенциала, чем в тебе!
– Потенциал, – ответил я, – ни фига не значит. Это надо делать.
... мы с нею разбегались как минимум раз в неделю — «навсегда»...
Я никогда не надрачиваю свою вульгарность. Жду, пока сама не встанет.
Но можете быть уверены — у худших писателей больше всего уверенности и меньше всего сомнений в себе.
— Мне нравятся твои друзья. У меня не получается знать столько народу. Мне нравятся люди!
— Мне — нет.
— Я знаю, что тебе — нет. А мне нравятся. Люди приходят увидеть тебя. Может, если б они не приходили тебя увидеть, они бы тебе больше нравились.
— Нет, чем меньше я их вижу, тем больше они мне нравятся.
Я по натуре одиночка. Довольствуюсь тем, что живу с женщиной, ем с ней, сплю с ней, иду с ней по улице. Я не хотел никаких разговоров, никаких выходов куда-то, если не считать ипподрома или бокса. Я не понимал телевидения. Я чувствовал себя глупо, если приходилось платить деньги за то, чтобы зайти в кинотеатр и сидеть там с другими людьми ради того, чтобы разделить их эмоции. От вечеринок меня тошнило. Я терпеть не мог азартные игры, грязную игру, флирт, любительскую пьянь, зануд.
Бывают дни, когда лучше всего не вылазить из постели и натянуть одеяло на голову.