... Любая женщина может быть красавицей в глазах мужчины, который её любит.
Октябрь — стремительный, такой сочный, такой ароматный в своём золотисто-алом сиянии, с ранними белыми заморозками, с ярким преображением листьев — это совсем другая, волшебная пора, последний дерзкий ликующий всплеск перед лицом надвигающейся стужи.
Да, я всё помню. И только и мечтаю — забыть.
Нет рецепта, как сделать беззаботным и сладостным переход в совершеннолетие.
Меня бесила мать, и я демонстрировала это всем своим видом с изощрённостью, присущей моему возрасту. Я сама подкидывала матери всевозможные поводы, чтобы ко мне цепляться. <...> Я ломала сотни установленных ею правил, и каждое нарушение неизменно вызывало в ней ярость и отчаяние. Она цеплялась за свои дурацкие правила, потому что с их помощью привыкла держать нас в узде. Без них она стала бы такой же, как и мы, осиротевшей, потерянной.
Конечно, тогда я этого не понимала.
Совершенно не понимаю, почему родственная связь должна непременно вызывать в людях взаимную симпатию.
Любовь — такая штука, её не выключишь, как водопроводный кран.
— Такова доля героев, — бросил он. — они не успевают дожить до исполнения желаний...