Джонатан Свифт. Путешествия Лемюэля Гулливера

... развращенный разум, пожалуй, хуже звериной тупости.

На свете нет такой нелепости, которая не имела бы своих защитников среди философов.

Измена зарождается в сердце прежде, чем проявляет себя в действии.

Меня глубоко удивило, в каком заблуждении держат мир продажные писаки, приписывая величайшие военные подвиги трусам, мудрые советы — дуракам, искренность — льстецам, римскую доблесть — изменникам, набожность — безбожникам, правдивость — доносчикам. Я узнал, сколько невинных и превосходных людей было приговорено к смерти или изгнанию вследствие происков могущественных министров. Сколько негодяев возводилось на высокие должности, облекалось доверием, властью, почетом и осыпалось материальными благами. Какое невысокое мнение сложилось у меня о человеческой доблести, мудрости и честности, когда я получил правдивые сведения о пружинах и мотивах великих событий и переворотов, и о тех ничтожных случайностях, которым они обязаны своим успехом.

Человек, способный причинить зло даже тому, кто делал ему добро, неизбежно видит врагов во всех других людях, от которых он не получил никакого одолжения.

Невежество, леность и пороки являются подчас полезнейшими качествами законодателя. Законы лучше всего объясняются, истолковываются и применяются на практике теми, кто более всего заинтересован и способен извращать, запутывать и обходить их.

Самые высокие умственные дарования не могут заменить нравственных достоинств. Нет ничего опаснее как поручать важные должности таким даровитым людям. Ошибка, совершенная по невежеству человеком, исполненным добрых намерений, всегда может быть исправлена. Но деятельность человека с дурными наклонностями, одаренного умением скрывать свои пороки и безнаказанно предаваться им, представляет огромную опасность для общественного блага.

Каждая из наций гордится древностью, красотой и выразительностью своего языка, относясь с явным презрением к языку своего соседа.

И он спросил меня: разве не лучше может быть защищён дом каждого из граждан его хозяином с детьми и домочадцами, чем полдюжиной случайно завербованных на улице за небольшое жалованье мошенников, которые могут получить в сто раз больше, перерезав горло охраняемым лицам?

По его мнению, всякий, кто вместо одного колоса или одного стебля травы сумеет вырастить на том же поле два, окажет человечеству и своей родине большую услугу, чем все политики, взятые вместе.

Ошибка, совершенная по невежеству человеком, исполненным добрых намерений, не может иметь таких роковых последствий для общего блага, как деятельность человека с порочными наклонностями, одаренного умением скрывать свои пороки, умножать их и безнаказанно предаваться им.

Ложь есть искусство, совершенно бесполезное на том свете.

Бедные нации алчны, богатые — надменны, а надменность и алчность всегда не в ладах.

Честолюбие монархов не имеет пределов.

Лилипуты считают мошенничество более тяжким преступлением, чем воровство, и потому только в редких случаях оно не наказывается смертью. При известной осторожности, бдительности и небольшой дозе здравого смысла, рассуждают они, всегда можно уберечь свое имущество от вора. Но от ловкого мошенничества нет защиты.