Джордж Мартин. Пир стервятников

В шесть-и-десять лет он называл себя мужчиной, но, по правде сказать, он был не более чем мехом с вином на ножках.

Мы рождены для того, чтобы страдать. Страдания делают нас сильнее.

Девять сыновей родились у Квеллона Грейджоя, но только четверо дожили до взрослого возраста. Такова воля этого холодного мира, в котором мужчины ловят рыбу, копают землю и умирают, пока женщины рожают им недолго живущих сыновей на ложе крови и боли.

Надвигалась буря, ему это было отчетливо слышно в плеске волн, а они обычно не приносят ничего, кроме зла.

Когда первый луч солнца пробил облака на востоке, с Морской Септы в порту зазвонили утренние колокола. Мгновением позже к ней присоединилась Септа Лорда, потом Семь Храмов из садов вдоль Медовухи, и наконец Звездная Септа, в которой за тысячу лет до прихода Аэгона в Королевскую Гавань сидел Верховный Септон. Вместе, они создавали внушительный оркестр. – «Но даже они не могут сравниться с одним крохотным соловьем».

– Но какой прок от свечей, которые не дают света?
– Это урок, – ответил Армен. – Последний урок, который мы должны выучить перед тем, как закончим наши мейстерские цепи. Стекло свечи предназначено олицетворять истину и учение, редкость, красоту и его хрупкость. То, что эта вещь представлена в форме свечи должно напоминать нам, что мейстер должен нести свет всюду, где бы он ни служил, а ее острые грани напоминание о том, что знания могут быть опасны. Умные люди могут стать высокомерными, но мейстер должен всегда оставаться скромным. И стеклянная свеча призвана напоминать нам обо всем этом разом. Даже после принесения клятв, обретения цепи и поступления на службу, мейстер будет вспоминать темноту своего одиночества, и тщетность своих попыток зажечь стеклянную свечу… потому, что даже имея знания, не все в этом мире возможно.

Когда не делаешь промахов, перестаешь совершенствоваться.

Слова — это ветер, — ответил он им, — а ветер хорош лишь когда он наполняет твои паруса.

Моя невинность досталась бастарду из Божьей Благодати, когда нам обоим было по четырнадцать. И знаешь, что сказал мой отец, когда об этом узнал? Ни-че-го. Мой отец отлично преуспел в ничегонеделании. Он называет это раздумьями.

Принцы строят планы, а боги разбивают их вдребезги.

— Знаешь, что хорошего в героях, Джейме? — фыркнул сир Давен. — Они все умирают молодыми, а нам, грешным, больше женщин из-за этого достается.

Прежде чем стать бегуном, надо научиться ходить.

Она любила меткое словцо, если оно метило не в нее.

Я слышал, что отделение головы от туловища бывает смертельно.

Богом Джейме с тех пор, как он дорос до настоящего меча, всегда был Воин. Мужчина может быть отцом, сыном, мужем — любой, только не золотоволосый Джейме Ланнистер с золотым мечом. Он был воином и никем другим быть не желал.

Какова у человека улыбка, такова и душа.