Элизабет Гилберт. Есть, молиться, любить

За всю историю люди пытались найти ответ всего на два вопроса: «Ты меня любишь?» и «Кто главный?». Всё остальное нам по силам.

Когда думаю о своих бывших, вспоминается мало хорошего. Сплошные фиаско. Я перепробовала влюбляться в совершенно разных мужчин и каждый раз терпела катастрофу — так столько можно? Сами посудите — если бы вы десять раз подряд попали в серьезную аварию, вам бы оставили водительские права? А вам самому захотелось бы водить машину?

Parla come magni. — Он знает, это одно из моих любимых выражений на римском диалекте. Дословно оно означает «говори, как ешь», а в моем собственном переводе — «будь проще». Это такое напоминание — когда слишком усердно пытаешься что-то объяснить, не можешь подобрать нужные слова, лучше всегда говорить простым и незатейливым языком — таким же простым, как римская еда. Ни к чему драматизировать. Просто расскажи все как есть.

Может, антидепрессанты и спасли мне жизнь, но их эффект проявился лишь в сочетании с примерно двадцатью другими методами лечения, которые я использовала одновременно, чтобы спасти себя, — и надеюсь, мне больше никогда не придётся принимать эти лекарства.

Мы нужны Богу. Ведь ему нравится чувствовать мир нашими ладонями.

…на середине пути, в середине своей жизни, садилась посреди дороги и заявляла: «Всё, дальше не пойду — мне нужна помощь».

— Подумаешь... Ну влюбилась. Неужели не понимаешь, как всё произошло? Этот человек затронул глубины твоего сердца, которые всегда казались тебе недоступными, и ты подсела на это, как на наркотик. Но та любовь была всего лишь стартовой точкой. Тебе всего лишь дали распробовать немножко. И ты любовь — барахло, куцые чувства смертных людишек. Погоди, скоро ты поймёшь, что способна любить намного глубже. Хомяк, в тебе есть силы в один прекрасный день полюбить весь мир. Таково твоё предназначение. Не смейся.
— Я не смеюсь. — Вообще-то, я плакала.

Легко молиться, когда в жизни не всё гладко, но не прекращать молитвы, даже когда кризис миновал, — это своего рода завершающая фаза процесса, в ходе которой душа обретает возможность удержать накопленные блага.

Поднявшись по лестнице в квартиру, я легла на кровать и выключила свет. И стала привычно ждать, когда же меня охватит тревога или слёзы польются — обычно именно это и случалось, стоило мне остаться одной в темноте. Но сегодня мне было хорошо. Я чувствовала себя нормально. Первые шаги к счастью были сделаны.
Уставшее тело спросило уставший мозг: «И это всё, что тебе было нужно?»
Ответа не последовало. Я уже крепко уснула.

Искренний духовный поиск всегда был связан со строгой самодисциплиной и остается таким и сейчас. Истину не нащупать случайно, разбрасываясь по пустякам, даже в наш век, когда вся жизнь — сплошное разбрасывание по пустякам.

Если можно было бы тихонько выйти через чёрный ход без всякой сумятицы и последствий и бежать, бежать, бежать до самой Гренландии — я бы так и сделала.

Лишь когда человек смотрит на мир, достигнув спокойствия ума, ему открывается истинная природа Вселенной и самого себя.

Представь, что Вселенная — гигантский крутящийся мотор. Ты должна держаться в самом центре, в ступице колеса, а не с краю, где колесо бешено вращается, где можно потерять целостность и рассудок. Центр безмятежности — он в твоем сердце. Там обитает Бог. Так что прекрати искать ответы вокруг. Достаточно вернуться в этот центр, и ты всегда найдешь там место покоя.

Ты сама — часть Вселенной. Ты — её составляющее и имеешь полное право участвовать в том, что происходит в мире, и высказывать свои чувства. Выскажи своё мнение. Изложи проблему. Гарантирую, тебя по крайней мере выслушают.

Невозможно приблизиться к Богу ни на шаг, пока ты цепляешься за остатки чувства вины, столь соблазнительно тянущие тебя назад. Как курение губительно для лёгких, обида губительна для души; даже одна затяжка приносит вред. Что за польза от молитв, если каждый день предаваться самобичеванию? Не лучше ли сразу прекратить поиски и забыть о Боге, заодно свалив вину за жизненные неудачи?

Вот бы Джованни меня поцеловал…
Но это плохая идея, и причин тому миллион. Для начала — Джованни на десять лет меня моложе и, как и большинство итальянцев до тридцати, до сих пор живет с мамой.