Харуки Мураками. Мой любимый sputnik

Она относилась к тому типу людей, которые лучше умрут с голоду, чем что-нибудь себе приготовят.

Бывает, утром проснусь, посмотрю в зеркало и вижу не себя, а совершенно незнакомого человека. Того и гляди, отстану от себя, как от поезда.

Ей хотелось запрятаться в какой-то безымянной глуши и там бережно хранить, лелеять свои дорогие воспоминания.

... А вообще-то существуют в Судьбе какие-нибудь иные результаты, кроме «сиюминутных»?

... В этом смысле Сумире сильно отличалась от множества других людей. Когда она спрашивала меня о чем-то, ей действительно искренне хотелось узнать мое мнение.

Жизнь приходит кусочками, а большего нам не дано. Одна часть заканчивается, зато другая начинается, одна дверь закрывается, другая — открывается. Достигаешь вершины, но появляется другая, более высокая.

Как гласит пословица, «хорошо растет то, что растет медленно».

Картина [вид ночной гавани] так поразила меня, что захотелось вырезать ее ножницами — такой, как есть, — и приколоть булавкой на стенку моей памяти.

Мы безмолвно общались в повисшей тишине. <...> Молчание, связывающее нас, заполняло собой все щели, все пустоты в наших душах.

Человеку нужно от чего-то отталкиваться, чтобы двигаться дальше.

Я всегда испытываю легкое замешательство, когда приходится говорить о себе. Сбивает с толку классический парадокс самой постановки вопроса — «Что есть я?». Когда я рассказываю о себе, то как рассказчик, естественно, провожу ревизию себя как объекта рассказа. То есть я выбираю: о чем говорить, о чем нет, даю себе определения, и получается нечто, обструганное со всех сторон. Вот и спрашивается, сколько в таком «я» остается объективной правды от меня настоящего?

Во всем, в чем, как нам кажется, мы довольно здорово разбираемся, спрятано еще ровно столько же, в чем мы абсолютно не разбираемся.

Во сне вовсе не нужно отделять одно от другого. Совсем не нужно. Поскольку с самого начала там не существует ничего даже отдаленно похожего на разграничительные линии. Понятно, что во сне почти не происходит столкновений с предметами, а если даже они случаются, от них не больно. А вот реальность — иная. Реальность кусается.

Я люблю этого человека. Точно. <…> И любовь меня куда-то уносит. Но вытащить себя из этого мощного потока невозможно. Ни единого шанса. Кто знает, вдруг несет меня в совершенно особый, неизведанный мир. А может, это – опасное место. И там уже притаилось нечто (некто?…), и оно глубоко, смертельно ранит меня. Наверное, я потеряю все, что имею. Но пути назад уже нет. Остается лишь одно – довериться потоку. Пусть даже такой человек – «Я», сгорит в нем дотла, навсегда исчезнет, пусть.

Всё-таки наш мир – довольно странное место. В нем живут люди, у которых столько вещей, что уже ни в какой шкаф не влезают. А есть такие, как я, у которых носки надеты черт знает как – правый с левым вечно из разных пар.