... если в беге на длинные дистанции мы кого-то и должны победить, так это прежних самих себя.
В работе писателя – по крайней мере, в моем представлении о ней – победа, равно как и поражение, это дело десятое. Тиражи, литературные премии, хвалебные или ругательные рецензии можно воспринимать как своего рода показатели, но не в них суть. Мне гораздо важнее, соответствует ли то, что я написал, моим собственным, внутренним стандартам или нет. И тут никакие оправдания не действуют.
Бег на длинные дистанции всегда отлично сочетался с моим характером. Мне просто нравилось бежать.
Все они именно такие – незначительные и банальные. Но для меня это очень ценные, наполненные смыслом, воспоминания.
Хочешь продолжить начатое – не сбивайся с ритма. В долгосрочных проектах это главное.
Просто диву даешься, о чем только не думают люди, пока бегут свои сорок два километра. Такой вот жестокий вид спорта, этот самый марафон: без мантры до финиша не дотянешь.
Так уж я устроен – пока не сяду и не начну записывать свои мысли, ничего толком сформулировать не могу.
«Истинный джентльмен никогда не говорит о женщинах, с которыми расстался, и о налогах, которые заплатил». Понятное дело, что это все вранье.
... Раз уж перечень наших несовершенств стремится к бесконечности, то разумнее выявить свои сильные стороны и научиться на полную катушку пользоваться тем, что имеем.
Я терпеть не мог, когда меня заставляли делать что-то, чего я не хочу, да еще тогда, когда я не хочу этого делать. При этом, если у меня была возможность делать то, что я хочу (но обязательно — когда я хочу), то я отдавал этому все силы.
... Мне совершенно необходимы эти час-полтора ежедневного бега: я могу помолчать и побыть наедине с самим собой — то есть соблюсти одно из важнейших правил психической гигиены.
Нет вашей любимой цитаты из "Харуки Мураками. О чём я говорю, когда говорю о беге"? Добавить цитату