Николя Матье — цитаты из книг автора

Достаточно было сделать как Америка, начать считать себя лучшей нацией в мире, и можно дальше уже без конца морочить себе голову.

При таком [огромном] выборе, покупая зубную пасту, всегда остаешься с чувством, что прошляпил что-то лучшее.

Мы любим, мы умираем, и ничто от нас не зависит, ни наши страсти, ни наш конец.

Зажатые, делано равнодушные, они [подростки] стояли у края танцпола и зорко следили друг за другом глазами-кинжалами. Из поколения в поколение желание всегда должно сначала победить робость. И до чего же паршиво, когда не знаешь, как с этим справиться.

Пьяницы, идиоты, святые – все это, в сущности, явления одной природы.

Он вспоминал, каким бывало лето в его детстве. Это был другой континент, куда он перебирался с братьями и друзьями, чтобы не покидать его до самого начала учебного года. Дальше все пошло по-другому, лето стало каким-то полосатым: работа, девицы, мопеды. Потом – взрослая жизнь, лето пробегало почти незаметно, сокращаясь до каких-то трех недель обязательного оплачиваемого отпуска, которые всегда, казалось, проходили не так, как надо, которых всегда было мало.

…Лучшее лекарство от всего на свете – это соревнование.

Быть взрослой значит знать, что кроме великой любви и прочей чуши, которой наполнены глянцевые журналы, – жизнь в свое удовольствие, страсти, сумасшедший успех, – на свете существуют и другие вещи. Еще есть время, смерть, непрестанная война с жизнью. А брак – это спасательная шлюпка на краю бездны.

Школа – это как бы сортировочная станция. Одни покидают ее рано, это те, кому предназначено работать руками, за мизерную плату. Бывает, конечно, что кто-то из них станет водопроводчиком-миллионером или богачом-автослесарем, но в целом в этом направлении далеко не уйдешь. Другие доучиваются до конца, примерно восемьдесят процентов, и идут на философию, психологию, социологию или экономику. В течение первого семестра их просеивают через мелкое сито, и оставшиеся могут рассчитывать на жалкие дипломишки. Дальше их ждут бесконечные поиски работы, административные конкурсы, которые им придется брать измором, разнообразные, но депрессивные должности вроде препода в «зоне приоритетного образования» или ответственного за связи с общественностью при местной администрации. И пополнят они эту ядовитую категорию граждан, которые, имея прекрасное образование, но не имея достойной работы, все понимают, но ничего не могут. Разочарованные, озлобленные, они будут постепенно скатываться все ниже, а потом найдут для своей неудовлетворенности какой-нибудь выход в виде винного погребка или увлечения восточными религиями.
Есть, конечно, и крутые ребята, которые могут похвастаться и аттестатом с отличием, и железобетонным резюме – этакой вот пусковой установкой для вывода на желанную орбиту. Эти пользуются узкими каналами и, оказавшись под давлением, пойдут быстро и заберутся высоко. Для такого ускоренного продвижения лучше всего подойдет математика, но есть неплохие направления и для тех, кто обладает абстрактным мышлением, – всяких историков, мечтателей, художников и прочих чудиков.

Несовершеннолетие – это такая двоякая штука, с одной стороны, оно вас защищает, а с другой, когда оно кончается, вы с ходу попадаете в мир, о жестокости которого до сих пор даже не подозревали. Не сегодня завтра ваши деяния обращаются против вас, и получаете вы по полной, да прямо в морду, и никаких вторых шансов, никакого «общественного терпения».

…Мир принадлежит отличникам. Над ними вечно потешаются, они не имеют своего мнения, вечно трясутся от страха, они – подхалимы и жутко сознательные, а на самом деле, оказывается, они-то и были с самого начала правы. Чтобы застолбить себе теплое местечко и жить потом шикарной, респектабельной жизнью, носить костюмчики от лучших кутюрье и туфли, которые стоят бешеные бабки, недостаточно быть клевой девчонкой или родиться в приличной семье. Для этого надо делать домашние задания.

Стеф вдруг поняла, что никакой судьбы не существует. Что на самом деле свое будущее надо строить, как складывают детский конструктор, кирпичик за кирпичиком, выбирая правильные пути, потому что в этом деле легко заблудиться и попасть в такое место, где усилий от тебя потребуется масса, а результат при этом будет нулевой. Клем знала это как свои пять пальцев. Отец у нее был врач, мать – инспектор комитета по образованию. Такие, собственно, и придумали всю эту игру.

Не все со временем становится хуже.