Пауло Коэльо. Одиннадцать минут

Одни книги заставляют нас мечтать, другие — погружают в действительность, но все они проникнуты самым главным для автора — искренностью.

Видишь? Тебе приходилось, наверное, смотреть передачи, где люди обсуждают свои личные проблемы на виду у всего мира? Ты видела газетные заголовки и обложки журналов? Мир получает наслаждение от страдания и боли. На первый взгляд — садизм, а на самом деле, если сообразить, что нам для счастья вовсе не нужно знать всего этого, а мы не отрываемся от зрелища чужой трагедии и порой страдаем из-за нее, — мазохизм.

Все умеют любить, ибо получают этот дар при рождении.

Недостаточно ни вина, ни сигареты, ни огня, ни общения, нужно другое опьянение, другое пламя.

Лучше живи так, словно сегодня — первый (или последний) день твоей жизни.

Я — наивная девочка, которая смотрит на мужчину, замирая от восхищения, и притворяется, будто потрясена тем, какая у него власть, какая слава. Я — Роковая Женщина, которая атакует неуверенных в себе мужчин и берёт инициативу на себя, так что им уже ничего не нужно делать и не о чем беспокоиться. Я Любящая мать, которая нежно опекает тех, кто нуждается в советах, которая терпеливо выслушивает все рассказы, если даже они у неё в одно ухо влетают, а из другого вылетают.

В начале времен мужчины и женщины были сотворены не такими, каковы они теперь, — это было существо единое, но с двумя лицами, глядевшими в разные стороны. Одно туловище, одна шея, но четыре руки и четыре ноги и признаки обоих полов. Они словно срослись спинами. Однако ревнивые греческие боги заметили, что благодаря четырем рукам это существо работает больше, а 2 лица, глядящие в разные стороны, позволяют ему всегда быть настороже, так что врасплох его не застать, а на четырех ногах можно и долго стоять, и далеко уйти. Но самое опасное — будучи двуполым, оно ни в ком не нуждалось, чтобы производить себе подобных. И Зевс, верховный олимпийский бог, сказал тогда: «Я знаю, как поступить, чтобы эти смертные потеряли свою силу» И ударом молнии рассек существо надвое, создав мужчину и женщину. Таким образом народонаселение земли сильно увеличилось, но при этом ослабло и растерялось — отныне каждый должен был отыскивать свою потерявшуюся половину и, соединяясь с ней, возвращать себе прежнюю силу, и способность избегать измены, и свойство работать долго, и шагать без устали. И это-то вот соединение, когда два тела сливаются в одно, мы и называем сексом.

Что важней — жить или притворяться, что живёшь?

Боль и мука оправдывает то, что должно приносить лишь радость, — любовь.

Нельзя сказать весне: «Наступи немедленно и длись столько, сколько нужно». Можно лишь сказать: «Приди, осени меня благодатью надежды и побудь со мной как можно дольше».

Я должна написать о любви. Я должна думать, думать, писать и писать о любви — иначе душа не выдержит, надломится.

Страсть подаёт нам знаки, которые ведут нас по жизни, наше дело — только уметь эти знаки понять.

Она приучила свою душу не жаловаться на то, что делают с её телом.

Будем любить друг друга, но не станем пытаться владеть друг другом.

Всю свою жизнь я воспринимала любовь как осознанное и добровольное рабство. И обманывалась — свобода существует лишь в том случае, если явлена и показана. Тот, кто отдается чувству без оглядки, тот, кто чувствует себя свободным, тот и любит во всю силу души.

А тот, кто любит во всю силу души, чувствует себя свободным.

Жизнь слишком коротка — или слишком долга, — чтобы можно было позволить себе роскошь прожить её так скверно.