Ещё ничего не случилось, а уже все знают, что произошло...
Род деятельности:
писатель-фантаст
Место рождения:
Рига, СССР
Дата рождения:
28.01.1964 (60)
Герберт! Ты невыносим! Флирт — это когда женщина не знает, чего хочет, но всеми средствами добивается этого, — добродушно засмеялся изощренный в амурных делах Уркварт.
Если ты не можешь быстро выиграть войну, возможно, имеет смысл быстро ее проиграть.
Один такой «не свой» — не по происхождению, а по духу, в мечтах своих воображающий себя денди с неподвижной верхней губой, на брегах Внутренней Темзы спустился в пороховой погреб и аккуратно положил небольшой ящичек в нишу между двух пеналов с усиленными пороховыми зарядами. Он аккуратно выдернул металлический стерженёк, долженствующий привести в действие пятичасовой замедлитель, и полез по скоб-трапу вверх, на палубу.
Сейчас он сдаст вахту и направится на берег. <...> Ну а там — респектабельный и вполне почитаемый в нейтральной стране американский паспорт, железнодорожный билет до Кале, каботажный пароходик… Как венец всех трудов, не такой уж скромный пенсион и маленький домик в Западном Сассексе... Он не додумал: когда джентльмены предпочитают не оставлять следов, пятичасовые замедлители срабатывают уже через три минуты, поэтому офицер, заложивший адскую машину в пороховой погреб новейшего броненосца «Князь Потемкин-Таврический», погиб одним из первых. Следов не осталось. А пенсион и домик в Западном Сассексе, проведённые по соответствующей документации, не пропадут, но достанутся они более достойному данной недвижимости джентльмену.
Нет и никогда не будет в России устраивающей нас власти. Государство, существующее на этой территории на любых принципах, хоть крайне правое, хоть крайне левое — наш враг. И только его отсутствие удовлетворит нас полностью.
Там, где появляется чужой, всегда найдётся предатель. Внешний враг генерирует пятую колонну, внутренний, хочет он этого или нет, работает на него. Эту связующую нить можно проследить по судьбам борцов с режимом, запросто превратившихся из пламенных российских революционеров в законопослушных успешных западных буржуа. Чего стоит хотя бы жизнь одного из главных застрельщиков восстания на «Потемкине» матроса Вани Бешова, оказавшегося вдруг зажиточным владельцем целой сети ресторанов на Туманном Альбионе.
— А латиняне — демоны? — подал голос Игнат, бессловесно следивший за разговором с явным интересом.
— Они — покойники, просто пока не ведают того, — потемнел лицом Нифонт. — Папская церковь умерла, продав первую индульгенцию, отпустив грехи за деньги. Погибнув сама, она погубила души своей паствы.
— Разве церковь может умереть? — удивленно спросил Игнат.
— У всего, имеющего начало, есть конец.
— А когда умрёт православие? — тревожно спросил Ивашка.
Нифонт задумался и закрыл глаза. Со стороны могло показаться, что он забылся или заснул.
— Православие погибнет, когда в войско русская церковь наша не сможет отрядить ни одного Пересвета, — произнес, наконец, монах и замолчал, будто слова эти жгли ему губы...