Купить книгу:
ЛитРес 229 ₽
Ночная Стража переживает «второе рождение».
И решает проблему с меньшинствами в Анк-Морпорке.
Город Тысячи Сюрпризов приютил мертвого клоуна и взрывающихся драконов. Вечно враждующих гномов и троллей, самого неудачливого воришку во всем Плоском мире. Обладателей «хорькизмы» (она же харизма) и знатоков «башмачной» теории экономической несправедливости.
— Как пишется «непредвиденное обстоятельство»?
— Я таких слов не пишу.
Если бы вы вдруг увидели восьмой цвет, а потом попытались описать его семицветному миру, то получилось бы примерно следующее: «Э-э, ну это было... нечто вроде зеленовато-пурпурного». Мы так и не научились толком обмениваться полученным опытом.
— Младший констебль Боксит! Младший констебль Углеморд! Задержать исполняющего обязанности констебля Детрита!
Два тролля посмотрели вслед удаляющемуся Детриту, потом друг на друга и только потом на сержанта Колона.
Бокситу наконец удалось отдать честь.
— Прошу разрешения отбыть на похороны бабушки, сэр.
— Э-э, как это?
— Либо она, либо я.
— Я даю вам шанс отыграться!
— Да, только у тебя на руках всегда пять королей, Шнобби.
Шнобби перетасовал карты.
— Забавно... — сказал он. — Короли... такое впечатление, они повсюду.
— А самое любимое их место — у тебя в рукаве.
Он где-то слышал, что будущий новобрачный не должен видеть перед свадьбой свою предполагаемую невесту — вероятно, для того, чтобы не одуматься.
Нет ничего более бесполезного в мире, чем жених перед свадьбой.
Честные люди не бегают от стражников. Если ты убегаешь от стражи, значит, ты совершил что-то дурное.
Дуббинс вёл себя слишком уж вежливо. А если гном ведёт себя вежливо, значит, он копит силы, чтобы потом вести себя очень скверно.
— Он пьёт только тогда, когда чувствует себя подавленным, — возразил Моркоу.
— А почему он чувствует себя подавленным?
— Иногда потому, что не выпил.
На мгновение ему в голову пришла мысль, что любого человека, не бросившегося наутек при виде мчащегося на него с огромной скоростью Детрита, можно обвинить в нарушении Акта О Смертельной Глупости от 1581 года. Но сейчас не было времени раздумывать над этим. Кто-то убегал, а они догоняли. Они догоняли, потому что он убегал, а он убегал, потому что они догоняли.
Дуббинс был стражником всего несколько дней, но уже успел понять один важный и основополагающий факт: пройти по улице, не нарушив тот или иной закон, — невозможно. В распоряжение стражника, решившего провести с каким-нибудь гражданином увлекательную беседу, предоставлен целый мешок потенциальных обвинений, начиная с Непреднамеренного Околачивания Груш и заканчивая Неумышленным Оскорблением Чьей-Либо Извращенной Нравственности, Будучи Существом Не Того Цвета/Формы/Вида/Пола.
— И вы сделали все, чтобы он осознал важность задания?
— В некотором роде. Я категорически запретил ему искать ружие. Дважды.
— И что мы будем искать? — деловито осведомился младший профессор ядов и прочих отравляющих веществ.
— Всё... что спрятано. (...)
— Но, господин доктор, здесь может быть спрятано всё, что угодно...
— Это будет не всё, что угодно.
— Он вовсе не мой поклонник!
— Да? А я вовсе не собака. Нос не обманешь. Феромоны. Старая добрая сексуальная алхимия.
Нет вашей любимой цитаты из "Терри Пратчетт. К оружию! К оружию!"? Добавить цитату