Печенью трески тебя не корми, дай только представить, что ты Деми Мур. А ты — ни хера не Деми Мур, в том-то, нах, и печаль.
... А что это у тебя с лицом, Онокуни?
— Что?
— Пялишься в одну точку, улыбаешься загадочно... Знаешь на кого похожа?
— И на кого же я похожа?
— На олигофрена в степени дебильности.
— Мне бы хотелось тебя развеселить...
— Тогда раздевайся.
— Как это — «раздевайся»?
— Обыкновенно. До трусов. И я сразу развеселюсь.
Как будто эта паточная дрянь заговаривала зубы и хотела казаться лучше, чем есть на самом деле. Как будто она хотела прикинуться дорогущим шампанским или вином. Как будто она ехала в переполненной замызганной маршрутке (в подстреленном пальтишке, в колечке из меди, с журналом о красивой и богатой жизни в зубах) — и пыталась уверить всех, что маршрутка — лишь недоразумение. Чудовищное стечение обстоятельств, а на самом деле вот же она, вот! — трясет отретушированными сиськами и откляченным задом на обложке.
Если уж про Илью все забыли, то почему смерть должна стать исключением из правил?
Она ни разу не видела развода мостов, не пробовала фондю, не летала на самолете и думает, что «Мохито» — это всего лишь небритые подмышки.
Говорят — целоваться чертовски приятно. Смотреть как целуются приятно не всегда.
Свежесть и необычность, если ими злоупотреблять, легко трансформируются в пошлость.
- цитаты /
- цитаты из книг /
- Виктория Платова — цитаты из книг автора