Андерс – цитаты персонажа

— Что?
— Просто интересно, правда ли, что все угрюмые маги-повстанцы носят на плечах перья?
— О чем ты?
— Я сочиняю эпическую балладу о несчастном отступнике, развязавшем грандиозную борьбу с врагами, которых он не в силах сокрушить.
— То есть как это «не в силах сокрушить»?
— Понимаешь, в хороших историях герой всегда умирает.

— Слушай, Блондинчик, не то, чтобы я тебя осуждаю, но ты не подумывал о том, чтобы подыскать себе новую профессию?
— Например?
— Да мало ли на свете занятий! Не думаю, что с профессией «маг-отступник» тебя ждет блестящее будущее. Да и пенсия не светит.

— Так, всё. Теперь я поведу.
— Думаешь, я доверю тебе поиски Хоук?
— Можешь хоть на минуту прекратить своё «все маги плохие»?
— Может, они и не все плохие, но один конкретный маг меня уже достал.

— Мне всегда было интересно, почему всякий гном-наземник непременно или торговец, или кузнец?
— Ты забыл упомянуть преступников и наемников.
— Они не в счет.
— Нас, гномов, вечно тянет ко всему блестящему. Мы вроде как сороки, только с деловой жилкой.
— Ты шутишь.
— Конечно шучу. Мы, Блондинчик, выходим на поверхность с теми умениями, которые нам достались от предков. Думаешь, в Орзаммаре есть династии дровосеков? Пасечников? Моряков?
— Ну могли бы быть хоть грибоводы и нагопасы.
— Орзаммар в жизни не выпустит такие кадры на поверхность. Они слишком нужны там, внизу. Да и перед верхними неловко.

— Если хочешь что-то сказать, говори, не стесняйся.
— Ты уверен, что не против меня выслушать? Вдруг я как раз собирался признаться тебе в вечной любви?
— Это я уже слышал. Так что у тебя на уме?
— Я только сейчас сообразил, что ко мне уже давно не заявлялись никакие бандиты из Катакомб.
— Они ребята занятые. Знай, бегают туда-сюда, режут глотки. Может, они просто о тебе забыли?
— Ну да, конечно. Маг-отступник, устроивший в сточных каналах бесплатную лечебницу. Такое разве запомнится! Ты к этому точно отношения не имеешь?
— Ты меня с кем-то спутал! Я всего лишь рядовой торговец и рассказчик.

— Значит, тебя пристроили преподобным братом в Церковь?
— Я едва успел дать церковные обеты, когда узнал, что вся моя семья погибла.
— Но ты же... читал проповеди, принимал покаяния и все такое?
— Ты хочешь в чем-то покаяться?
— Просто интересно, что ты отвечаешь, когда тебе задают всякие вопросы? Например: «Если Андрасте проповедовала свободу и покончила с рабством, почему вы запираете магов и держите их на положении рабов?»
— Этого у меня ещё никто не спрашивал.

— Твоя семья была родом из Орлея, верно?
— Моего отца изгнали в Ферелден. Я не помню Орлея. А что?
— Когда в следующий раз будешь на меня кричать, представлю, что ты делаешь это с орлесианским акцентом. Так будет гораздо труднее воспринимать тебя всерьез.

— Опять ты на меня пялишься. О чем пишешь на этот раз?
— Итак, у тебя с Хоук... Мне нужны подробности. Опускался ли ты перед ней на колено? Она на тебя запрыгивала? Клялся ли ты ей в вечной любви? Или это просто физическое влечение?
— По-моему, это тебя не касается.
— Отлично. Но если ты не скажешь, мне придется включить фантазию.

— Твои сестры обе... были магессы, как отец?
— Да. А я нет. И что с того?
— Ничего, не всегда это передается по наследству. Но хорошо, что ты представляешь себе наше положение.
— Засунь свое положение сам знаешь куда.

— Я тебе неприятен, Карвер?
— Да, ты мне неприятен.
— Как жаль. Не любить кого-то просто потому, что он — маг, — недостойно.
— Я тебя не люблю не потому, что ты маг. Я тебя не люблю потому, что ты не затыкаешься на эту тему. Ах, храмовники, ох, угнетают. Я этого и до тебя наслушался.
— Может быть, пришло время задуматься об этом?

— Есть кое-что хорошее в том, чтобы быть запертым в древней подземной тюрьме. Никаких храмовников.
— Обустрой тут приемную. Все лучше, чем твое нынешнее жилье.
— Отличная мысль.
— А что, я бы мог здесь обжиться. Скверну с пола оттереть, пару картин повесить... По сравнению с Клоакой — вообще хоромы.

— Значит, ты у нас теперь Страж. А что, тебе подходит.
— Да уж, я не трус вроде тебя, если ты об этом.
— Мое бремя — участь каждого мага. С таким происхождением, как у тебя, мог бы понять.
— Твое нытье — чуть меньшее зло по сравнению с концом этого проклятого мира. Но давай, продолжай.
— А что, желать, чтобы мир стоил спасения, — это так неправильно?
— Эй, давайте-ка переключимся с перепалки на курс подземного бойца.

— Ты действительно не любишь Глубинные тропы?
— А кто в здравом уме их любит? Дыра, кишащая порождениями тьмы, и конца им не видно.
— Но живут же гномы на Глубинных тропах, правда? Наверное, не так все плохо.
— Гномы — психи.
— Это он верно говорит, Маргаритка.

— Ты говоришь, что тебе не нравятся Глубинные тропы. Почему?
— Помимо очевидных причин, ты хочешь сказать?
— Это опасное место, но не столь опасное для Серого Стража.
— Порождения тьмы, тьмы порождения, скверна-скверна-скверна-скверна-скверна. В конце концов это страшно достает, понимаешь?
— Теперь... понимаю.

— Какой он был, твой отец?
— Он был такой... прямого ответа в жизни не дождёшься. Всё переводил на хи-хи. Говорят, я вся в него.
— Вам с Бетани очень повезло. Большинство магов прошло бы по трупам ради того, что было у вас. В Круге случайных новорожденных забирают у матерей, прежде чем те успевают их увидеть.
— Как говорит Церковь, ради блага семьи.

— Представляешь, осталась бы твоя мама в Киркволле — была бы у тебя такая жизнь! Слуги. Замки. Охота на лис с заезжими королями да принцами.
— Отстань, а.
— Разве ты не этого хотел? Никакой магии, не надо ни от кого бегать, никто не смотрит свысока...
— Если и есть что-то хуже, чем когда вокруг сплошные отступники, так это когда вокруг сплошные орлесианцы.
— Это самый милый комплимент от тебя в мой адрес.