— Подрубилась к другому спутнику, американскому.
— Как ты смогла?
— Не спрашивай..
— А вот мне интересно. Мы их наблюдаем сверху.
— Вижу, уйди левее, так срежете путь, они с той стороны горы.
— Эй, Хиггинс, с прибытием на вечеринку.
— Я была на ней ещё до вас, но спасибо. Я предлагаю не ломать ещё одну «Феррари» мистера Мартоса. Это не план. Только пожелание.
— Я работаю над планом. Открыт для предложений и Хиггинс, закрой глаза.
— Зачем мне их закрывать? Робин не обрадуется, он любил эту машину, но за страховку от спасённого золота и премию, ему пригнали еще тройку породистых скакунов.

— Знаешь, я тут думал...
— Понятно, почему ты так вспотел.
— Не вини квотербэка в понедельник. Это термин из футбола, настоящего, а не вашего ленивого европейского.
— Прости. Полегчает, если скажу, что сожалею?
— А я то напрягся. Возможно..
— Я сожалею.
— Не полегчало. В таких мутных делах улов может быть крупным. Но надеюсь следующее дело не будет таким тухлым.
— Ты ведь теперь Шерлосось Холмс. Во имя трески всемогущей, ты додумался перевозить тунца в «Феррари»?

— Обращайся.
— Обычно говорят сначала спасибо.
— Вежливость не твоё. Поэтому не стала дожидаться.
— Хиггинс, прости, я стараюсь, но всё равно слайсы выходят.
— Можно мне клюшку. У тебя получаются слайсы, потому что смотришь, куда полетит мяч. Не поднимай голову, пока не ударишь.
— И это всё, твоя мудрость? Не знал что ты ещё и гольфистка.
— Два года была чемпионом среди юниоров в клубе Уортингтона и Ньюмаркета.
— Кто ж знал...
— Явно не ты.