Весь мир тонет, сестрёнка, и только ты можешь бросить нам спасательный круг.
— О-о... Я помню это место. Безнадежность... словно мне никогда отсюда не выбраться...
— Чем ниже тебя держат, тем больше у тебя забирают. Они стирают память так же, как в старых тюрьмах отнимали шнурки и пояс.
— И... насколько же низко оказалась я?
— Эй, сестренка! Нилин! Эти стены над тобой больше не властны.
— Мне страшно.
— И мне тоже.
— Смотри, как живет привилегированный класс. Держится за свои мелкие удобства, пока остальные страдают — всего в нескольких метрах за баррикадой!
— Никто не выбирает, по какую сторону стены ему родиться...
— Я виню их не за эгоизм, сестричка. Их губит стремление забыть все неприятное...
— Старый Чарли со своими великими замыслами... Вечно мечтает об утопии, но создает преисподнюю. Эта чертова сенсин-сеть была первым шагом, смотри, где мы очутились теперь!
— Он глава Memorize?
— Нет, от вроде гения — отшельника. Заперся в башне из слоновой кости, чтобы изобретать дальше. Директор Memotize — его жена, Сцилла Картье-Уэллс. Фамилия одна, голов две, проблем целая тысяча!
— А какие именно воспоминания я ищу... в голове этой женщины?
— Проект «Феникс», Глобальная реновация Парижа. Я хочу знать секреты, связанные с плотиной Сан-Мишель.
— С плотиной над кварталом? Зачем?
— Скажем так: я верю в силу свободного круговорота людей и товаров.
— Скажи, Край, как ты завербовал меня в эррорсты?
— Томми сказал, что ты однажды пришла в его бар — неприкаянная душа посреди целого океана сожалений. Сказал, будто сразу понял, что тебе суждено стать одной из нас. Но разве можно нынче доверять его памяти?
— Иногда мне кажется, что ты больше поэт, чем борец за свободу.
— Может быть, в другом мире так бы и было.