Меня особенно пленяет мысль, что постигнуть Реальность можно с помощью знания. В более поздние эпохи индийские мудрецы, снисходя к человеческой слабости, допускали, что спасения можно достигнуть также через любовь и добрые дела, но они никогда не отрицали, что самый достойный, хоть и самый трудный путь — это путь познания, потому что орудие его — самое драгоценное, чем обладает человек, — разум.
— Ради Бога, вытащи меня отсюда!
— Протяни мне ружье...
— К черту ружье! Меня спасай!
— Я не смогу до тебя дотянуться, если ты не протянешь мне ружье!
— Просто так женщинам цветы не дарят.
— А я как-то завалил одну женщину цветами — хоть бы спасибо сказала, — поведал Ларри.
— Это почему же? — удивился Лесли. — Я считал, что женщины любят цветы.
— Не в виде венков, — объяснил Ларри.— Поскольку она была мертва, не станем судить ее слишком строго. Уверен, будь она жива, поставила бы цветы в вазы.
— И когда только ты научишься воспринимать такие вещи серьезно! — посетовала Марго.
— К венкам я отношусь очень серьезно, — возразил Ларри. — В Америке их вешают на двери на Рождество. Вероятно, чтобы напомнить — как вам везет, что вы не лежите под ними.
— Будьте любезны, — обратился Ларри к бармену, морщинистому человечку в грязном фартуке, — налейте мне в самый большой стакан, какой только есть, анисовки, чтобы я мог отключиться.
Речь иностранца, не только свободно говорящего по-гречески, но и достаточно богатого, чтобы заказать большой стакан анисовки, вызвала счастливую улыбку на лице бармена.
— Амессос, кирие, — сказал он. — Вам с водой или со льдом?
— Немного льда, — ответил Ларри. — Ровно столько, сколько требуется, чтобы побелить пойло.
— Извините, кирие, но у нас нет льда, — смущенно сообщил бармен.
Из груди Ларри вырвался глубокий горестный вздох.
— Только в Греции, — обратился он к нам по-английски, — возможен такой диалог. От него так сильно отдает Льюисом Кэрролом, что этого бармена можно принять за переодетого Чеширского Кота.
— Попробуй сунуть еще одну монетку в щель автоматического замка, — предложил Ларри. — Иногда это помогает.
— Уже, — сообщила мама. — Я сунула лиру, все равно замок не открывается.
— Потому что это греческая уборная, она принимает только драхмы, — подчеркнул Ларри. — Попробовала бы лучше фунтовую бумажку. Курс обмена в нашу пользу.
– Не говори гадостей, милый. Это очень славные собачки и очень верные.
– Еще бы, им приходится быть верными тем людям, кто проявит к ним интерес. Ведь у них не может быть много поклонников.
— Разве не смешно, что грядущие поколения будут лишены моей книги только от того, что какому-то безмозглому идиоту вздумалось привязать эту мерзкую вьючную скотину прямо у меня под окном!
— Да, милый, — откликнулась мама.-Почему же ты не уберешь его, если он тебе мешает?
— Дорогая мамочка, у меня нет времени гонять ослов по оливковым рощам. Я запустил в него книжкой по истории христианства. Что, по-твоему, я еще мог сделать?
Когда ты со всех сторон окружен глупцами, всякое логическое суждение кажется гениальным.
Хочешь жить – будь готов к неожиданностям.
Ты избавил бы всех нас от многих неприятностей, если бы обзавелся очками.
О водителе машины
Мне казалось, в нашей семье и без того довольно душевных расстройств, зачем было еще добавлять помешательства, сочетаясь священными узами брака.
У тебя всегда наготове подходящая банальность, чтобы подвести итог катастрофе. Завидую твоей способности неметь пред ликом Судьбы.
– Что с ним такое? – спросила мама, решительным шагом пересекая комнату.
– Он напился,– ответила Марго с отчаянием,– и я ничего не могу с ним поделать. Я заставляю его принять горькую соль, чтобы завтра ему не было плохо, а он отказывается. Спрятался под одеялами и говорит, что я хочу его отравить. Мама взяла из рук Марго стакан и подошла к кровати. – Ну, живее, Ларри, и не будем валять дурака,– отчеканила она.– Выпей это одним глотком.
Одеяла заколыхались, из их глубин вынырнула взъерошенная голова Ларри. Затуманенным взором он посмотрел на маму и сощурился, как бы что-то припоминая.
– Вы ужасная старая женщина... Я уверен, что видел вас где-то раньше,– произнес он и, прежде чем мама успела опомниться от этого замечания, заснул крепким сном.
- 1
- 2