Мы живём в матрице с такими ценностями, где все меряются результатами, а не духовным опытом и саморазвитием. Сами её создали и сами же мучаемся от этой идиотской деструктивной игры.
Я часто убеждаюсь, что если первым делом выбросить все из головы, то потом, когда ты готов, работать с сердцем гораздо легче.
— Ты же всё равно когда-нибудь выйдешь замуж?
Я посмотрела на отца со вздохом усталого возмущения.
— Ты даже точно не знаешь, наденешь ли сегодня штаны, почему я должна точно знать, выйду ли я когда-нибудь замуж?
С самых ранних дней моих я у неё во власти. Но я знаю и то, что, чем дороже мне моя мечта, тем менее надежд на достижение её. И я уже давно в борьбе с нею. Я лукавлю: делаю вид, что я равнодушен. Но что мог сделать ты?
— Ты будешь мной гордиться, потому что я решил, что мое будущее, дело моей жизни будет в этом! [надевает наушники]
— Ты собираешься стать летчиком?
— Нет! Диск-жокеем на радио! Весь необходимый опыт я могу получить здесь, в больнице!
— Мы опять вернулись к тому же.
— К чему?
— Полгода назад ты хотел стать поп-звездой!
— Это другое. Я не умею петь...
— Два года назад ты хотел стать жокеем на скачках!
— Я боюсь лошадей...
— До того ты хотел быть актером!
— Я не могу запомнить текст! Но это другое, у меня получается!
Кэл врывается в дом:
— Можно я пойду погулять?
Папа вздыхает:
— Куда?
— Просто погулять.
— А поточнее нельзя?
— Когда дойду, скажу, где это.
— Так не пойдет.
— А вот других отпускают гулять без всяких.
— Меня не интересуют другие.
В один превосходный летний день друг мой сказал мне за утренним чаем:
— Миленький! Сегодня я с женой и свояченицей уеду дня на три. Ничего, если мы оставим тебя одного?
Я добродушно ответил:
— Если ты опасаешься, что я в этот промежуток подожгу твою усадьбу, залью кровью окрестности и, освещаемый заревом пожаров, буду голый плясать на неприветливом пепелище, то опасения твои преувеличены более чем наполовину.
Полинезийские мифы и песни.
Быть номером один очень просто: найди парня, который сейчас лидирует, и просто стань лучше его.