Сначала Валера приходил каждое воскресенье. Потом через одно. Потом через три. Как-то раз вечером пришёл и сказал: «Ухожу в отставку». В газетах как раз написали про твой суд. Отставку, конечно, не приняли. Но он подал.
— Та история уже потеряла всякий смысл. За эти два года всё кардинально изменилось. Изменилась политика, изменились обстоятельства.
— И я изменился, все поменялось. Кроме Н'Джала и секретной службы. И если убийство Н'Джала вчера считалось делом чести, то все также обстоит и сейчас.
— Может, и тогда это убийство было не надо?
— А вы меня убеждали, что надо!
— Почему ты такой упрямый? Я не пойму, на кого ты больше злишься, на Н'Джала или на секретную службу?
— Угадай.
— «Преданность» Валера...
— Ты не зовешь его Эдуардо?
— Он мне больше не Эдуардо.
— Ах, милый Сальваторе. Он здесь, в шкафу, под галстуками.
— В шкафу?!
— Точнее будет сказать, в гардеробной. Это же номер люкс. Надеюсь он не слишком помялся, некогда было повесить его на плечики.
Фарж: — Я не хотел бить твою жену, клянусь, меня Розен попросил. [Жосс бьёт Фаржа по лицу]
Жосслен: — Я тоже тебя не хотел тебя бить. Меня жена попросила.
Видишь ли, Розен, я знаю, как нам найти Бомона — следя за тобой. Когда ты получишь пулю в башку, мы будем знать, что Жосс где-то рядом.
Человек приходит и уходит у вас под носом! Конечно, вы ждали беглого офицера, а увидели шайку пьяных бродяг — ничего общего!
Они убили солдатика Жосслена Бомона. Заманили меня в ловушку. Сколько же всего мне нужно было внушить, прежде чем отправить на задание... прежде, чем я положил к себе в сумку винтовку с оптическим прицелом. К примеру, что Н'Джала негодяй, что убить его — дело чести. В то время я верил в эти идеалы, в честь, в то, что жить нужно с высоко поднятой головой. Я смотрел на мир сквозь розовые очки. Я их ненавижу.
Жанна, дорогая, я столько бед тебе принес, не хватало ещё и вшей. Похоже тип, который одолжил мне этот наряд, куска мыла годами в руках не держал. Минуты нежности и годы чесотки.
Обнимаются после разлуки.
— Я научил его не вступать в контакт, работать на выжженной земле. Он играет белыми.
— Что?
— Это как в шахматах, белые всегда начинают игру — он будет нападать первым. Всегда на шаг впереди. Он будет постоянно импровизировать, ходить вокруг нас кругами, он сведет нас с ума.
— Зачем он отправил эту телеграмму?
— Зачем? Посмотрите на нас внимательно, господин министр, это наша первая бессонная ночь, а сколько их будет еще!..
— Я нужен своей стране!..
— Тираны никому не нужны! Когда Вы умрёте, в стране пойдёт бурное веселье: народ будет петь и плясать на улицах и жечь Ваши чучела под кокосовыми пальмами.
Сначала мадам Бомон, потом любовница президента. За всё это время только вам во всём Париже не удалось увидеть Бомона! Поздравляю!
Ты, наверное, уже поняла из телеграммы: сдерживающие центры отказали. Моё безумие необратимо.
- 1
- 2