Мне часто задавали этот вопрос, каким я хочу, чтобы меня запомнили после смерти. И я всегда отвечал, что хочу, чтобы меня просто помнили. Если мне удалось что-то сделать для музыки, хоть в какой-то степени оставить в ней след, и если при этом мои песни хоть кому-то приносили радость, мне этого достаточно, чтобы умереть счастливым.