Хотелось церкви.
И ладана.
Кадильниц, их дыма, высоких стрельчатых потолков,
каяться перед святым отцом с твоим лицом, Вакх, каяться в… не назвать,
не назвать, потому что люди даже знать не хотят о себе, что могли бы делать.
Но ты и так знаешь, верно?
Ты и так видишь всё то, что запрятано.
А я знаю, что звезды неумолимы. И любые раскаяния не отменяют пути.
Не о том ли тянет певичка?
Столько счастья рассыпано в мире – не оттого ли в нем столько ужаса?