Когда Барри Аллен был маленьким, больше всего на свете ему хотелось быть супергероем – тем, кто превосходит лимиты человеческого организма и использует во благо данную ему силу. Когда Барри было одиннадцать лет, он на собственном опыте узнал, что люди с необычными способностями действительно существуют: его мать была убита одним из таких людей.
Повзрослев и став судмедэкспертом, Барри не отбросил мыслей о сверхлюдях и продолжал искать доказательства их существования, что не лучшим образом сказывалось на его репутации и общении с коллегами. Впрочем, однажды его усилия были вознаграждены...
— Уже разобрался?
— Нет. Можно отключить генератор. Так я спасу заложников, но Дево скроется. А затем уже знаешь...
— Я имел в виду, разобрался ли ты, почему ты настолько рехнулся?
— Извини, я просто...
— Просто пытаешься защитить нас. Знаю, уже не первый раз от тебя слышу.
— Вы не готовы к Флэштайму! Пока нет!
— Мы станем готовы, если будешь тренировать.
— К суперскорости за десять часов не привыкнуть! Вы можете там погибнуть!
— Если не возьмёшь нас, мы тоже умрём! Мозги будут стёрты, и всё — для нас это конец.
— Нет, потерять двух лучших друзей по своей вине — вот что для меня конец! Ты считаешь, это стоит риска, но я не смогу себя простить!
— Барри. Не отправляй нас в запас из-за случившегося с ним.
— Ладно, второй психотерапевт мне ни к чему.
— Слушай, мы все кого-то потеряли! Это не даёт тебе права отворачиваться от нас!
— Всё, закрыли тему!
— Думаешь, ты один жалеешь о смерти Ральфа?!
— Ребята...
— Он приходил ко мне в Айрон Хайдс! Он говорил — ему страшно, он не готов! — а я его подталкивал! Переложил на него свою работу! Своё бремя!
— Мы создали тех мет. Мы дали Ральфу силы. Заговорил о бремени? Я всё это заварил! Я выстрелил из базуки, я открыл силу Скорости! Я сделал это не для того, чтобы ты теперь говорил, что снова спасёшь мир в одиночку!
— Я... Я знаю. И я знаю, что время на исходе. Одному мне не справиться! Но... Жизнь всех, кого я учил, стала хуже, чем была до нашей встречи!
— И даже у Ральфа? Даже у него? Ты говорил, что, даже когда некуда отступать и вокруг конец света, за ним всегда остаётся выбор. Выбор быть героем. Этот выбор заслужили и мы! Осталось показать нам, как.
— Вы правда этого хотите?
— Мы разделим твоё бремя.
— Это точно уместно?
— А то! Она наш талисман. В прошлый раз помогло.
— Тогда он был в коме, не в межвременном измерении.
— Значит, Гага на будильнике его не удивит.
Обязанность сильного — защищать слабых.
— Стой, а какая разница? Ты же отлично справлялся с злодеями.
— Меня ранили. Аксель создал какую-то кислоту, и... мы думаем, она может убить меня. Я не готов умирать.
— Слушай... В нашем деле легко почувствовать себя неуязвимым, но, время от времени реальность напоминает о себе.
— Я изо всех сил пытался побороть это чувство, но... я не такой бесстрашный.
— Ральф, я не бесстрашный. Каждый день я просыпаюсь в этой камере и мне кажется, что мне никому не помочь. Я... в ужасе от этого. Раньше я спасал людей, теперь я просто Барри Аллен. Заключенный три-пять-шесть-два.
— Так давай вытащим тебя.
— Я не об этом. Иметь силу помогать другим и ничего не делать, такая смерть, хуже всего, что мог приготовить Трюкач. Но превозмогая этот страх и спасая другие жизни — ты живешь по-настоящему. Так превзойди себя. Уверен, тебе это под силу.
— Правда веришь, что я это смогу?
— Да.
— Нужно просто верить самому.
Циско — часть семьи. Когда больно одному — больно всем, я понимаю. Но иногда нельзя отыскать ответы за них. Порой, нужно поддерживать их, пока они ищут их сами. Даже если делают это отдельно.
— Скажи мне, что это у него такая прелюдия.
— Если это так, то она затянулась. Раздевайся!
[Глаз посланника Амунит падает в бокал Фелисити]
— Воу, не с глаз же начинают раздеваться!
— Как ты так можешь? Как ты можешь так, жить, зная что с ними случится?
— Мне... не всегда это даётся легко. Я совершал ошибки, иногда от этого страдали люди. Нужно делать всё, что можешь. Если этого мало — положись на окружающих.
— Ты... это... о себе?
— Да, на меня, Ральф. Слушай, я предложил тебе это, потому что вижу в тебе задатки героя. Но я совру, если скажу, что будет легко.