В мире живут 4 миллиарда человек. Из них мне близка только горстка людей. Включая тебя. Особенно тебя.
Думаешь, я так мало дорожу тобой, что обижусь на предательство?
Странно, мы сидели молча, лицом друг к другу, и у меня возникло ощущение, уже не в первый раз, какой-то необъяснимой близости, не любви, не симпатии, нет. Но соединённости судеб. Словно потерпевшие кораблекрушение на клочке земли... нет, на плоту... вдвоём. Против собственной воли, но — вдвоём. Вместе.
Настоящая близость обычно начинается издалека.
Как бы близко он ни стоял, это недостаточно близко.
— Форрест, у тебя были девушки?
— Сколько угодно. Я сижу рядом с ними на экономике.
А вы знаете... Всё, что я делала после той встречи на мосту, я делала, чтобы стать ближе к вам...
А ещё...
Не создавай предела понимания. Вот слова твои, спешными муравьями бегут в чреве монитора, скользят по моим глазам, тонут в провале зрачка, но это не предел. Вот голос твой, раскраска ребенка, разноцветная оттенками эмоций, струится в меня, отдается эхом на мембране чувств, но это не предел. Вот взгляд твой, в упор, в упрямство, вовне кричащий глупое твое сердце, трепыхающееся под моей рукой, но это не предел.
Не создавай предела близости. Вот кожа твоя, упругая пелена тепла, влажное приглашение к поцелую, и я черчу по ней пальцами слова заклинаний, но это не предел. Вот страсть твоя, горящая изнутри, обжигающая изнанка души, инстинктивно сжимающаяся на свету, но это не предел. Вот дыхание твое, соленое от жажды, проникающее в мои легкие разводами заточенной любви, но это не предел.
Не создавай предела жизни. Вот весна в крови пляшет в своем безумии, падает в небо, разрывает облака мыслей на полосы алого заката, но это не предел. Вот море врывается в грудь твою, разбегом со скалы, оглушает желанием быть, разлетается брызгами счастья по плотности смеха, стекает нежностью по обнаженному телу, но это не предел. Вот жизнь твоя, сбивающая с ног, пришивающая к плечам нелепые крылья, твоя, только твоя, бесконечно глубокая, томительно яркая, поднимающаяся ветром и опадающая цветами вишни в протянутые руки, но это не предел... И смяв в руках эти лепестки, не создавай предела смерти.